— Я слушаю, товарищ капитан.
Страшно хотелось пить, но вода была только в одной фляге и ее берегли для раненого Макаренко, который лежал на дне окопа.
— Почему ты, Снопов, ни разу не написал письма девушке? Неужели не дружил ни с одной? — спросил Гусев после небольшой паузы.
— Было… Напишу скоро.
Андрей, дежуривший около стереотрубы, доложил:
— В тылу у японцев наблюдается пыль, судя по скорости, идет колонна автомашин.
— Японцы подбрасывают новые силы. Теперь уже и днем… Значит, скоро будет решительная схватка, — заключил Гусев.
* * *
Во время совещания командного состава в штабе полка японская артиллерия открыла сильный огонь по расположению второго батальона.
Заместитель командира полка майор Шилов как ни в чем не бывало продолжал разбор боевых действий.
Майор Кушнарев и капитан Гусев нервничали, прислушиваясь к нарастающему грохоту разрывов.
Вдруг поднялся сам командир полка.
— Тут у нас есть товарищи, — начал он сердито, — которые полагают, что если бой ведется без них — он проигран. Я говорю о вас, товарищи Кушнарев и Гусев. Если не надеетесь на своих людей — грош вам цена: не сумели подготовить. Заместители должны действовать самостоятельно. Командир второго батальона майор Кушнарев не надеется на своего заместителя, а Гусев — на командира взвода управления. Это же безобразие.
Командир полка подал знак Шилову продолжать занятие и сел.
Гусев внешне успокоился, но невольно все время прислушивался к канонаде. В грохоте десятков орудий он различал выстрелы короткоствольных пушек — глуховатые, отрывистые — и чувствовал: батарея работает ровно, методично.
Совещание закончилось под утро.
Гусев вышел из палатки, позвал Андрея и пошел на наблюдательный пункт.
Недалеко от переднего края он увидел две тени, осторожно пробирающиеся к траншеям. Это показалось подозрительным.
Подав знак Андрею быть наготове, капитан поставил пистолет на боевой взвод и ускорил шаг. Подкравшись вплотную к неизвестным, он узнал в них своих телефонистов Алексеева и Журбу.
— Вы откуда? — строго спросил он.
— Лейтенанта относили. Ранило его.
— Лаченко? Когда?
— В самом начале. Он хотел идти к командиру роты. Тут как начали стрелять, — рассказывал Алексеев, волнуясь, — его и ранило. В спину ранило.
Из сбивчивого доклада, в котором было больше почтения к своему командиру, чем смысла, стало понятно: ранен командир взвода управления и по приказанию Снопова телефонисты унесли его.
— Кто на наблюдательном пункте? Кто управлял огнем?
— Снопов.
— Сильно ранило лейтенанта?
— Худо ему, — вмешался Журба.
— Лейтенант управлял огнем?