Перед ним на столе лежали, выложенные в ряд; промышленный КПК, МР3/4 плеер с видеовыходом в 'туристском' исполнении, горстка микрокарт памяти и пара шариковых ручек в анодированных стальных корпусах. Николай брал микрокарты одну за другой и через адаптер сбрасывал на них информацию из компьютера. Собственные наработки и энциклопедии, радиосхемы и отсканированные учебники, любые данные, что могли пригодиться в дальнейшем. Всё, что возможно, он конвертировал в простой текстовый формат, понятный даже китайскому плееру. Сначала он отбирал переписываемые файлы, отсекая лишнее, но потом решил не заморачиваться над той проблемой. Тридцати четырёхгигабайтных карт памяти должно было хватить. Даже с неоднократным дублированием. Ведь ещё оставалась память плеера, куда, кроме папок с текстами и картинками, он сбросил личные фотографии, немного музыки и штук двадцать коротких видеофайлов. Единственное, что не смог переписать на электронные носители, были рабочие программы, требующие полноценной операционной системы, а не урезанной 'Винды' КПК. Но даже программ для КПК набралось почти три гигабайта, раскиданных, правда, среди всех других данных. Что поделать - карты и 'гугл эрс' весьма объемисты.
Закончив с этим делом, Николай стал запаивать карты памяти в короткие отрезки тонких пластиковых трубок. Приложить поперёк металлическую линейку, отчеркнуть, прижимая разогретый паяльник - вот и вся технология. Подобную судьбу разделили две ручки, кроме письменных функций, выполняющие роль скрытой пишущей видеокамеры с вполне приличным, для их размера, VGA-разрешением. Камеры и плеер он заранее, через сервисные программы, переключил на американский ТВ-стандарт. 'Вроде всё' Николай осмотрел плоды своих трудов 'Надо паковать'
Он принёс из спальни внешне неказистый ремень. Не смотря на свою потёртую внешность, внутри он был мечтой контрабандиста. Отстегнул пряжку, аккуратно поддевая ножом, стал вскрывать его, как какую-то рыбу. Ремень разворачивался, показывая множество скрытых карманчиков, куда, равномерно и оставляя пустые отсеки, он стал укладывать запаянные карты памяти. Закончив, сложил ремень в прежнее состояние. Заклеивать его он не стал - завтра надо было дополнить укладку.
Провозившись, Меркушев с некоторым удивлением обнаружил, что до сеанса связи осталось ещё полчаса. Спать не хотелось, поэтому он прошёл на кухню и стал заваривать кофе, привезённое из последней поездки. Засыпая арабику в турку, заливая её водой и ставя всё это на огонь, он меланхолически размышлял о принятом решении. В принципе, уехать он мог давно. В Штаты или на тот же Тайвань, где толковые радиоинженеры советской школы ценились весьма высоко. В 'силиконовых долинах' Америки платили больше, но та страна начала 21 века ему не нравилась. Не был он, как писали в Интернете, 'поцтреотом' и в 'либерасты' его записать было трудно. Не держал его здесь никто, кроме дочери. Но она уже вполне взрослая, в университете учится, даже недавно на права сдала. Папин подарок обязывал, если, конечно, по совету отца, не завести личного шофёра. Этот тонкий намёк дочь с возмущением отвергла, заявив, что для дедушки он ещё слишком молод и вообще, надо сначала на ноги встать.