— Правнучатой племянницей, — крикнула девушка.
— Вот именно, — удовлетворенно крякнула Софья Оганесовна. — Мой брат был таким интересным мужчиной. Да что теперь вспоминать. Погиб на войне в тридцать девятом, еще в Китае. Был, между прочим, командиром Красной Армии. А его сын, мой племянник, был уже большим человек. Одним из руководителей всей мясо-молочной промышленности Московской области. Представляете себе? А ее мать окончила консерваторию. Ей сейчас сорок два, и она живет в Ростове. Ну а девочка приехала в Москву учиться.
— Очень интересно, — Линовицкая попыталась остановить этот словесный поток. — Мы хотим с вами поговорить по поводу несчастного случая, который произошел у ваших соседей.
— У Халуповича? — с недоброй усмешкой осведомилась старуха. — Это же бабник. Я уже говорила. К нему постоянно женщины приходят. Как только он здесь появляется, значит, жди женщину. Иногда его водитель кого-нибудь привозит. Я же все вижу. И всегда разные приходят. Иногда даже по две и по три. Иногда группами. Такие девицы бывают… И молоденькие совсем. И в возрасте… В тот день в основном все в возрасте были. Мне отсюда все видно. У меня до сих пор отличное зрение… Ах, где мои очки? Я надеваю их, только когда газеты читаю… Медея, где же чай?
— Несу, Софья Оганесовна.
— Давайте поговорим более конкретно, — направила разговор в нужное русло Линовицкая. — Вы сказали, что в тот день к Халуповичу приходили четыре или пять женщин.
— Пять, — уверенно сказала Софья Оганесовна, — Но не все вместе, по одной. Одну я знаю, это его домработница Елизавета. Царство ей небесное! Она часто ковры вытаскивала на балкон. Остальных я раньше не видела. Но водитель их знать должен. Он их и привозил.
— Всех? — быстро спросил Дронго.
— Кого — всех? — не поняла старуха.
— Всех женщин в тот день привезли на машине?
— Нет, не всех. Некоторые сами приходили. Но точно я уже не помню.
— А откуда вы знаете, что именно пять?
— Сосчитала, — хитро прищурилась старуха, — как незнакомая дамочка в наш подъезд идет, значит, к Халуповичу. Я слышала, как лифт грохотал. В другой комнате, где сейчас библиотека, все хорошо слышно. Раньше там спальня была, но потом Толик перенес спальню в другой конец квартиры из-за этого лифта… Медея, где ты задержалась?
— Уже-уже.
Медея внесла поднос, на котором стояли чайник и стаканы в тяжелых позолоченных подстаканниках, вазочки, с домашним печеньем, пряниками, конфетами, сахаром и вареньем. Разлила чай.
— Медея у меня помощница золотая, — похвасталась Софья Оганесовна. Потом с сожалением взглянула на Дронго: — Лысый ты уже и старый. Сколько же тебе лет?