— Около сорока.
— Что значит — около? Около может быть и тридцать пять, и сорок пять. Нет, ты нам не годишься. Уже старый. А я думала, серьезный человек…
— Софья Оганесовна! — залилась краской Медея. — Опять вы за свое.
— Ах, извини, забыла. У Медеи отец грузин. Поэтому горячая такая. Чуть что — сразу обижается. Эти грузины, как на подбор, все князья. И всегда обижаются…
— Софья Оганесовна…
— Все, молчу. Счастье твое хочу увидеть, поэтому так и говорю. А ты сразу меня обрываешь. Так о чем я говорила?
— О женщинах, — терпеливо напомнил Дронго.
— Да, верно. К нему все время дамы приходили…
Она хотела продолжить привычное осуждение, но Дронго перебил ее:
— Вы сказали, что к Халуповичу приходили гостьи. Вы уверены, что их было пятеро?
— Конечно, уверена. Пока я еще с ума не сошла, — с легкой обидой ответила старуха. Над губой у нее росли седые усики, которые смешно топорщились в разные стороны.
— И вы можете вспомнить, кто именно был?
— Откуда я знаю? — искренне удивилась она. — Чужие женщины были. Я никого из них не знаю. Но все в возрасте. Немолодые уже. Этих я видела. Кроме одной…
— Вы ее тоже разглядели? — быстро спросил Дронго.
— Нет. Она пробежала по двору. Но молодая была, это точно.
— Когда она появилась во дворе?
— Поздно. Очень поздно. Поэтому я ее и не разглядела. Остальных водитель привозил и увозил.
Дронго взглянул на Линовицкую. Потом спросил:
— Вы уверены, что остальных привозил водитель?
— Конечно.
— Водитель сказал нам, что привозил только двоих.
Старуха задумалась. Потом сказала:
— Может, двоих привозил. Я сейчас точно сказать не могу. Одну не привозил, это я помню. А про другую… не могу вам сказать. Медеи дома не было. И я все время к окну подходила. И на картах гадала. Вы знаете, какие карты мне в тот день выпали?
— Не сомневаюсь, они обещали вам сто лет жизни, — пошутил Дронго.
— Не нужно шутить, — отмахнулась Софья Оганесовна, — а карты могут судьбу предсказать. Они все точно знают. Мне как раз такой расклад получился, что я даже испугалась. А оказывается, в это время наверху женщину убивали.
— Ее никто не убивал, — вмешалась Линовицкая, — она отравилась и вполне возможно, что случайно.
— Случайно ничего не бывает, — резонно возразила Софья Оганесовна. — Наверное, хотели ее убить, чтобы скрыть его тайну.
— У него была какая-то тайна?
— Этого я не знаю. Но у каждого человека есть тайна. И у вас есть.
— И какая же у меня тайна? — улыбнулся Дронго.
— Сейчас узнаем, — проворно поднялась старуха, — я принесу карты, и мы о вас все узнаем, — она поспешно ушла в другую комнату.