– Фью! – присвистнул тот, глядя на длинный перечень одинаковых имен. – Безнадежное дело.
– У меня противоположный взгляд на проблему, – возразил Никита. – Для начала давай из списка вычеркнем всех женщин, кому меньше шестидесяти пяти.
– Ну и что? – по-прежнему был полон скепсиса его друг. – Останется человек двести, пусть меньше. На поиск уйдет масса времени. И как, интересно, ты собираешься действовать, когда мы найдем бабку?
– Сначала нужно ее найти. Ты ведь помнишь, как она выглядит?
– Очень хорошо помню. И что?
– Посмотрим по обстоятельствам.
– Надеюсь, у тебя нет намерения пришить старушку? – разволновался Валерий Иванович. – Извини, но на мокрые дела я не гожусь.
– Почему обязательно – пришить? – усмехнулся Никита. Но в его усмешке обнажились признаки человека, который не слишком щепетилен в средствах. – Она продаст колье. Предложим ей тысяч двадцать долларов, от такой суммы она сама отойдет в мир иной.
– Думаешь, она поверит, что колье стоит двадцать тонн? Если она увидит меня, сразу догадается, зачем мы пришли. После чего твоя сумма ее не устроит.
– Я придумаю, как ей тебя не показывать. Пойми, чудак, на аукционе в том же Лондоне колье спокойно можно выставлять за миллион фунтов, но я уверен, эксперты оценят его много дороже. И это начальная цена. Колье может уйти за сумму, превышающую стартовую цену в несколько раз! И я уже знаю, как перевезти его через границу.
– Давай не будем делить шкуру неубитого медведя, – угрюмо проворчал Валерий. – Пока поезжай домой и отсортировывай молодых бабок. У меня много работы, довольно редко случается, а надеяться, что мы отыщем старуху, я не могу. Машину оставь, она мне нужна.
Никита собрал листы и выбежал на улицу.
Батон – он работал на рынке грузчиком – вертел в руке с грязными ногтями часы, выпятив вперед посинелые губы. Вид у него при этом был знатока или часовых дел мастера, а по роже Батона не скажешь, что он закончил хотя бы среднюю школу. Грелка от нетерпения пританцовывала на тощих ногах, поглядывая вокруг. На рынке держи ухо востро, тут повсюду шныряют такие же любители легкой наживы, отберут часы, еще и отметелят. Синяк она замазала тональным кремом и запудрила, однако замаскировать фингал полностью не удалось.
– Где взяла? – поднял Батон на Грелку мутные глаза.
– По случаю достались, – хихикнула Ева.
– Я тебе щас второй глаз распишу, – пригрозил он, предположив, что в его руках щедрая плата за секс.
– Ты чего?! – округлила Ева один глаз, второй плохо открывался. Впрочем, сегодня она смотрела на Батона с обожанием. Раз бьет, значит, ревнует, а раз ревнует, значит, крепко любит. – Я ж ни с кем… Забрала часы из сортира, когда мыла там полы. Мужик какой-то забыл, оставил на раковине. Мне что, на всех углах теперь орать: кто забыл в сортире часы? Я не дура.