Катря подставила лицо лучам солнца и мечтательно зажмурила глаза. Думала, что, если бы Петро вот так же несмело поцеловал ее?.. Должно быть, тоже заплакала бы, но не от обиды и смущения…
– Почему такая красивая фрейлейн тоскует в одиночестве? – услышала резкий голос. – Если фрейлейн скучает, мы готовы составить ей компанию!
Раскрыла глаза. Наглые взгляды из-под надвинутых на лоб офицерских фуражек. Два лейтенанта. Нализались и ищут приключений.
– Пойдем с нами, крошка, – сказал один из них – с длинным носом и бесцветным, туповатым ли shy;цом. – Может, у тебя есть такая же красивая подруга? Поужинаем, потанцуем…
Он присел рядом, взял Катрусю за руку. А она словно застыла, не может вырвать руку из его холодных, потных ладоней. Видимо, лейтенант понял это как согласие и похотлво произнес:
– У тебя, крошка, чудная фигурка.
– Уберите руки! – вскипела Катруся и резко поднялась. – Хам!
Она убежала раньше, чем немецкие офицеры успели опомниться.
– Какая наглость?! – воскликнул длинноносый. – Я ей задам!..
Он уже хотел броситься вдогонку за Катрусей, но второй удержал его:
– Черт с ней! Наверное, путается с кем-нибудь из высшего начальства, иначе бы она не посмела… Пойдем поищем других. Все равно одной нам мало…
У выхода из парка стояли со своими старомодными “пуш shy;ками” на треногах два плохо одетых фотографа, ожи shy;да shy;ю shy;щих клиентов. Девушка не обратила внимания на их умо shy;ля shy;ю shy;щие взгляды. Пошла Сикстуской улицей: здесь жил Петро, и де shy;вушка надеялась встретить его.
На углу стоял огромный грузовой автомобиль – на shy;сто shy;я shy;щий дом на колесах. “Передвижная солдатская лавка”, – про shy;читала Катруся, проходя мимо машины. Неожиданно от shy;кры shy;лись дверцы, и оттуда выглянул человек в военном мун shy;дире.
– Они сейчас должны выйти в эфир, господин ун shy;тер shy;штурм shy;фюрер, – послышалось оттуда. – Обычно в это время всег shy;да…
Дверцы за военным закрылись, но для Катруси и ус shy;лы shy;шан shy;ного было достаточно. Вон дом на горе, где жи shy;вет Пет shy;ро… Теперь шестой час, через несколько минут начнет ра shy;бо shy;тать рация Галкина. А в “лавке на колесах” пеленгатор. Ви shy;ди shy;мо, они уже обнаружили рацию и теперь подбираются к ней шаг за шагом; сегодня мышеловка может захлопнуться…
Катруся прибавила шагу. Если бы можно было, то по shy;бе shy;жа shy;ла бы.
В квартире Петра прозвучал настойчивый звонок. Федь shy;ко Галкин, уже приготовившийся к передаче, выдернул штеп shy;сель из розетки и сунул рацию в чемодан. Тревожные голоса в пе shy;редней. Федько делал вид, будто так увлечен уборкой на пись shy;менном столе хозяина, что даже не сразу оглянулся, ус shy;лы shy;шав скрип дверей. В дверях стояла Катруся. Раскрасневшаяся, взволнованная.