– Порядочный человек, – закончила Катруся.
– Или…
– Не верю я этому, – энергично замотал головой Галкин. – Сейчас вы скажете – коммунист. Что-то не попадались мне такие…
– Значит, тебе просто не повезло. Нельзя стричь всех под одну гребенку. Тебе, Катрунця, придется поговорить с фельдфебелем… Хуже не будет, а выиграть можем много. А теперь поехали назад. Завтра выход в эфир, да и хлопцы Дорошенко будут нас ждать. Заремба говорил, должны передать в город взрывчатку.
Разговор Катруси со Штеккером произошел на другой день и снова во время обеденного перерыва. Когда уехал комендант, девушка заглянула в комнату фельдфебеля. Он стоял, опираясь руками о стол, и разглядывал последние телеграммы. Катруся видела: их принес ефрейтор из пункта связи как раз перед обедом.
Штеккер с любопытством поглядел на девушку.
– Заходите и… – Оборвав фразу, он произнес: – Я вас слушаю.
– Мне хотелось бы, если господин фельдфебель не возражает, продолжить наш вчерашний разговор…
– Фрейлейн заперла входную дверь? – спросил Штеккер и в ответ на ее утвердительный жест шутливо заметил: – В крайнем случае нас могут заподозрить в любовных шашнях, а в такие дела СД редко сует нос.
– Что вы подумали вчера обо мне? – спросила Катруся.
– Что вы храбрая девушка, но весьма неопытная…
– Значит, вы догадались, кто я… и для чего мне понадобилась копия?
– Если скажете, буду знать, – лукаво усмехнулся Штеккер.
– Мы стоим сейчас по разные стороны баррикады, – начала Катруся несколько патетически, совсем не так, как собиралась. Покраснела и пошла напролом: – Вы – гитлеровский солдат, я – советская девушка. Нас разъединяет пропасть, но ведь каждый порядочный человек – а вы мне представляетесь порядочным человеком, господин Штеккер, – должен бороться с фашизмом.
Фельдфебель обошел вокруг стола, стал напротив девушки. Он хотел что-то сказать, но Катруся с горячностью продолжала:
– Каждый человек, я еще раз повторяю это, если в нем есть хоть капля совести, обязан бороться с фашизмом!
Штеккер решительным жестом остановил ее.
– А откуда ты взяла, – спросил, – что мы стоим по разные стороны баррикады? Да я стоял на твоей стороне, когда тебя еще на свете не было!..
Он взял ошеломленную Катрусю за руку, подвел к столу и усадил. Потом сел сам и начал спокойно и медленно, словно объясняя урок:
– Ты думаешь, в Германии все подряд фашисты? Ваша молодежь склонна именно так думать. Мол, если Гитлер захватил в Германии власть – значит, там не осталось больше честных людей. Правда, нацисты одурманили головы многим, но есть еще люди, которые продолжают борьбу. Мы боремся с фашизмом и никогда не склоним головы. Видишь, – показал на телеграммы, – от них многое зависит. Ежедневно десятки требований, распоряжений, указаний. Комендант приказывает, я выполняю. А выполнять можно по-разному: можно отправить эшелон с солдатами сегодня, а можно и через несколько дней. Можно загнать на глухую станцию состав с бензином и разыскивать его две недели. Все можно, фрейлейн Кетхен. Пусть это капля, но ведь, говорят, и капля камень долбит…