— О-ля-ля! — воскликнул авиатор, в чьем мозгу явно уложился последний кусочек головоломки. — О да, понятно…
Страшным голосом Бестужев вскричал:
— Вы получили деньги! Вперед!
— О да, — сказал месье Леду, став строгим, серьезным, собранным. — Любой француз, черт побери… Антуан! Мы взлетаем. Соберете вещи, сядетё на поезд, встретимся в Вашингтоне, оставлю для вас на почте сообщениё. К пропеллеру!
Он направился к аэроплану едва ли не парадным шагом, комичный и серьезный одновременно. Рысцой их обогнав, Антуан подошел к задней части аппарата, замер в привычной позе, положив вытянутую вверх руку на лопасть пропеллера.
— Карабкайтесь, — сказал авиатор, подсаживая Бестужева. — Садитесь вон туда. Пристегните ремень на талии, и покрепче. Держитесь за что-нибудь, только ни за что не трогайте вон те тяги, иначе мы упадем… поняли?
Откровенно признаться, теперь сердце у Бестужева ушло в пятки, оказавшись сидящим на деревянном сиденьице, вот-вот готовом развалиться под ним вместе со всем аппаратом, он уже горько раскаивался, что ввязался в эту безумную авантюру — но что прикажете делать, если другого выхода нет? Аэроплан движется гораздо быстрее лошади, и, в отличие от нее, устать не способен….
Перед ним маячила спина француза, что-то нажимавшего, вертевшего.
— Контакт!
— Есть контакт!
— Пошел!
Бестужев торопливо пристегивался широким кожаным ремнем с большой квадратной пряжкой, поначалу затянул его так, что дыхание сперло, спохватился и самую чуточку ослабил. Оглянувшись на него и убедившись, что с пассажиром все в порядке, авиатор еще что-то сделал, и мотор за спиной Бестужева затрещал, зачихал, заработал безостановочно.
— От винта!
Оглянувшись через плечо, Бестужев увидел за спиной сплошной туманный диск — а в следующий миг аэроплан дрогнул, покатился вперед, все ускоряя бег… Быстрее пешехода, быстрее велосипедиста, быстрее лошади…
Слева, на краю равнины, показались трое верховых — и, приостановившись на миг, пустили коней наперерез. Не колеблясь, Бестужев вырвал револьвер из кобуры, положил его дулом на согнутый левый локоть, прицелился, нажал на пусковой крючок, еще и еще… Француз оглянулся на него, покрутил головой и тут же сосредоточился на управлении аппаратом, все быстрее мчавшимся по равнине.
Бестужев дал еще один выстрел — и наконец угодил в цель. Передняя лошадь, опередившая остальных на несколько корпусов, вдруг словно споткнулась на полном скаку и рухнула, всадник вылетел из седла и покатился по земле, двое натянули поводья, свернули в сторону. Бестужев увидел совсем близко их испуганные, растерянные, физиономии, один, кажется, выхватывал револьвер и никак не мог ухватить рукоятку…