Благим намерениям не дала осуществиться Марианна Васильевна, которая через пятнадцать минут постучалась в ее дверь с подносом. Плюшки были с корицей, с вареньем и с миндальной стружкой.
Они очень мило попили чайку вдвоем, Марианна все вздыхала и просила Надежду посодействовать насчет места экономки. А то эта Алиса уволит ее тут же. Да еще и рекомендаций не даст. Жаль покидать этот дом, да уж теперь какая работа, с такой хозяйкой она и сама тут ни за что не останется.
Доедая третью плюшку, Надежда Николаевна обещала поспрашивать по знакомым.
Вика и Ника сидели в просторном кабинете майора Лицевого в ожидании очной ставки с двумя другими подозреваемыми.
Кабинет майора был обставлен строгой и тяжелой мебелью, много говорящей о характере владельца, таком же строгом и тяжелом.
На стенах, выкрашенных суровой масляной краской цвета мрачного грозового неба, были развешаны плакаты воспитательного характера: «Болтун – находка для врага», «Скажи рюмке нет», «Случайные связи ведут к заразным заболеваниям», а также «Грязные руки – верный путь к дизентерии» и почему-то «Не переходите пути перед приближающимся поездом».
Сам майор сидел за столом с чрезвычайно мрачным лицом. Он барабанил пальцами по столу и насвистывал популярную песню «Наша служба и опасна и трудна». Майор с волнением ожидал результатов очной ставки.
Наконец дверь кабинета распахнулась, и два милиционера ввели двух симпатичных старушек, похожих, как две куклы Барби из одного магазина игрушек. На старушках были одинаковые голубые панамочки и скромные платьица, у первой – синенькое в горошек, а у второй – розовое в клеточку.
Увидев майора Лицевого, одна из старушек радостно воскликнула:
– Ой, мужчина!
– Симпатичный! – поддержала ее вторая. – Самый настоящий полковник!
– Пока еще только майор! – поправил ее несколько растерянный Лицевой, такое чудо в перьях в его кабинет попадало нечасто.
– Ну когда же, Глаша, ты научишься различать погоны? – строго проговорила первая старушка. – Ты же видишь – у молодого человека на погонах только одна большая звездочка, а у полковника их должно быть три, как у коньяка...
– Не может быть! – отмахнулась вторая. – Говорю тебе – полковник! Мне ли полковников не знать? Помню, один... он каждый день приносил мне огромные букеты цветов... когда же это было?
– До войны с Наполеоном! – ехидно вставила ее приятельница.
– Что ты говоришь, Даша, Наполеон – это такой коньяк. Или пирожное. А что касается звездочек... – продолжала мечтательная старушка. – И у офицеров, и у коньяка дело не в звездочках, а в выдержке... – И она попыталась ткнуть пальцем в погон Лицевого.