— Уговорили, — улыбнулась я.
Так… и что бы мне такое нацепить на волосы? Ленту что ли? Да ну. Тогда точно ни один мужик у меня ее не попросит. Надо что-нибудь такое в волосы вплести, чтоб мужику на камзоле носить не зазорно было. Может, шнурок? Я оглядела платье, вытащила шнурки, перехватывавшие рукава у запястий, связала их и вплела в волосы. Ну, вот. И я традицию соблюла, и мужику не зазорно будет этот черный шнурок с серебристым проблеском на одежду повесить.
— А почему именно шнурок, цепочка или лента? — дошло до меня. — А заколку нельзя?
— Нельзя, — огорчила меня Манка. — Вплетать в волосы украшение — это древняя традиция. Раньше так делали и мужчины, и женщины. И когда они решали соединить свои судьбы, менялись украшениями и одевали их именно на шею. Это было символом богини любви. Ведь тогда в мире еще не было Властителя.
— А Властитель это кто? Бог? — заинтересовалась я.
— Брин, послушай, откуда же ты взялась, если даже этого не знаешь? — удивился обычно немногословный Тор.
— Издалека, — в очередной раз отмахнулась я от неудобного вопроса. — Так кто же такой Властитель?
— Великий маг, достигший бессмертия и абсолютной власти, — ответил Мимел. — Для Бога он слишком… как бы это сказать? Человечен что ли? Слишком много у него амбиций, суетности, самолюбования. Как будто, он никак не может насладиться достигнутым величием. Боги более спокойны. И уравновешенны.
— А кому вы сейчас поклоняетесь? Богам или Властителю? — не могла угомониться я.
— Поклоняться можно только Богам, — объяснил Мимел. — А Властителя мы почитаем. Ну, скажем… как королей. Да, это самое близкое понятие. Мы относимся к Властителю, как королю всей нашей земли.
— Ну, будем считать, что я хоть что-нибудь поняла, — дернула я бровью. — Буду, значит, как вы, почитать Властителя и поклоняться богам. Кстати, а почему у вашей богини любви такие странные символы?
— Почему странные? — пожала плечиком Мирлин. — Лента, цепочка, шнурок, нитка… все, что похоже на змею.
— А причем тут змея?
— Так богиня любви предстает пред смертными именно в облике змеи, — пояснила Манка, искренне удивленная моим незнанием элементарных вещей.
— Змеи?! — поразилась я до глубины души.
— Конечно. Любовь жалит, словно змея, и яд любовный бывает смертельным, — донесла до меня прописную (по ее мнению) истину Мирлин. — Брин, а кто у вас бог любви?
Я задумалась. Вообще-то, по своему вероисповеданию я была христианкой. Не бог весть какой ревностной, конечно, но тем не менее. Однако пересказывать троллям и гремлинам Библию с Евангелием я не имела никакого желания. Поэтому вспомнила про Амура. И «перевела» его на понятный язык.