В дни, что последовали за свадьбой, у Сисси сложилось впечатление, что она попала в какой—то монастырь со строгим уставом, где настоятельница — София, а воспитательница новичков точь—в–точь как ее личная фрейлина при дворе, эта мало любезная графиня Эстергази. Особенно невыносимыми Сисси казались официальные приемы: «Держи спину ровней!», «Надо приветствовать гостей более любезно!», «Ты не уделила внимания этой даме, но была слишком любезна с этим господином» И т. д. и т. п.
Это так действовало на нервы, что на четвертый день Ее Императорское Величество решила объявить забастовку. Нет, она не даст аудиенции! Нет, она не поедет ни на какой прием! Она хочет, чтобы ее оставили в покое. Кто слышал о медовом месяце, организованном подобным образом?
Эрцгерцогиня, естественно, попыталась заставить ее пересмотреть свое решение, но впервые убедилась — это грациозное дитя обладает железной волей. Впрочем, на сей раз ее поддержал супруг: ему тоже так хотелось покоя и побыть наедине с женой… И потому молодожены сели в карету и спокойненько отправились прогуляться в Пратер…
Увы, прогулка оказалась всего лишь эпизодом в их странном медовом месяце. Поселившись в Лаксенбурге, Сисси вскоре поняла, что этот так называемый месяц проводит скорее в обществе свекрови, чем мужа, — верная своему долгу эрцгерцогиня последовала за молодой четой в замок в окрестностях Вены… А Франц Иосиф, как добросовестный чиновник, каждое утро уезжал в Вену для выполнения своей императорской работы.
Вынужденная полностью следовать предписаниям протокола в течение дня, Елизавета находила утешение со своими домашними животными — перевезла некоторых из Поссенхофена. Часами стояла перед вольером или сидела в своей комнате, сочиняя стихи. Это занятие, естественно, не вызывало энтузиазма у эрцгерцогини — она все упорствовала в лучших своих стремлениях: сделать представительную монархиню из строптивой девчонки.
Однажды Сисси надоело, что дорогой Франц уезжает без нее в Хофбург, и она выразила желание его сопровождать. И тогда София заявила:
— Императрице не подобает бегать за мужем и метаться туда—сюда, словно лейтенантишка!
Молодая женщина пропустила это мимо ушей, но вечером, по возвращении, ей пришлось выслушать упрек, который смазал все удовольствие от проведенного дня.
— Я — императрица! Первая дама государства! — заявила она раздраженно свекрови.
— В таком случае веди себя подобающе! Никто не собирается оспаривать твое положение, Сисси… как только ты начнешь полностью ему соответствовать. У императрицы, дитя мое, к сожалению, намного больше обязанностей, чем прав. Боюсь, нам придется приложить много стараний, чтобы внушить тебе это.