Несмотря на мятое платье, она держалась надменно и вызывающе. Подбородок покраснел в том месте, где Норт поцарапал его щетиной. Удалось ли ей вымыться, когда она вернулась в комнату, чтобы собрать вещи? Смыла ли она с себя все следы, которые он оставил на ее теле? Прополоскала ли рот, чтобы избавиться от вкуса его поцелуя?
Ей никогда не избавиться от Норта. Разве она не знает этого? Она наверняка считает, что он бросает ее, отвергает ее. Не надо быть гением, чтобы понять, как она мучается тем, что в течение жизни все, включая и его, бросали ее. Только ему одному была известна правда: он-то никогда не оставлял Октавию и никогда не оставит. Он будет знать о ее жизни все, каждую мелочь, каждую подробность. Он никогда не освободится от Октавии. И никогда не отпустит ее от себя. Никогда.
— Нет, это необходимо, — бесстрастно довел он до ее сведения. — Я отвечаю за вас.
— Уже нет. Вы выполнили свои обязательства перед моим женихом. В вас больше нет нужды, за мою защиту вам не платят.
О, она прекрасно знала, как ударить по больному месту. Он не остался в долгу.
— Вы — мой друг. И это значит для меня больше, чем горы денег.
Октавия побледнела. Беатрис посмотрела на него с большим уважением.
Но Октавия не собиралась сдаваться.
— Как только мы вернемся домой, я оплачу ваши услуги.
— Вы уже сделали это. — Когда ее лицо залилось краской, он продолжил:
— Я и без этого достаточно богат.
Она явно не знала, как отнестись к его словам, да и он не знал. В общем, самый настоящий романтизм и патетика.
Все, достаточно. Достаточно этого глупого обмена колкостями и едва прикрытых словами признаний. Сейчас Норту нужно быть во всеоружии, нельзя, чтобы она отвлекала его.
— Если вы не возражаете, дорогие дамы, то подождите в гостиной, кажется, мой человек уже прибыл.
И точно, Фрэнсис проскочил под окном кабинета и резво проскакал по ступеням входной лестницы с присущей ему грацией, странной для человека его комплекции.
Ни Джонсон, ни миссис Бантинг не потрудились объявить о его приходе. Прислуга привыкла к тому, что Фрэнсис постоянно приходит и уходит.
Прежде чем выйти из кабинета, Октавия, сверкнув глазами, дала понять, что еще не все сказала Норту. Обе кузины прошествовали мимо Фрэнсиса, который поклонился им.
— Закрой дверь, — приказал Норт, не беспокоясь, что Октавия может услышать его. — Чтобы не подслушивали.
Усмехнувшись, Фрэнсис захлопнул дверь.
— Я так понимаю, ей не понравилось, что вы отсылаете ее к жениху.
Хоть Норту и нравился Фрэнсис, это не его дело — рассуждать, что нравится и что не нравится Октавии. — Я хочу, чтобы вы с Барнсом понаблюдали за ее домом. Будьте готовы ко всему. Рядом могут крутиться люди Харкера. Мне совсем ни к чему, чтобы вы кончили также, как Харрис.