— Ерунда, — вдова хихикнула. — Все женщины знают, как флиртовать. Некоторые искуснее остальных в этом умении, но это всего–навсего вопрос практики. Ваша тётя просто не практиковалась. Полагаю, она всё наверстает. У вас очаровательные сестры. Похоже, они сегодня вечером замечательно проводят время. Однако, — вдова устремила взгляд через комнату, — Томас, кажется, совсем не развлекается.
Марианна проследила за ее пристальным взглядом. Томас со стаканом в руке и безучастным выражением лица стоял в стороне. Случайный наблюдатель не отметил бы ничего странного, но в глазах молодого человека застыло выражение, которое Марианна и, разумеется, его бабушка не могли не заметить. Она вздохнула про себя.
— Ты собираешься выйти замуж за моего внука?
Марианна переметнула взгляд и встретилась глазами с герцогиней.
— Я… — она решительно качнула головой. — Нет.
Вдова нахмурилась.
— С какой такой стати?
— Я ни за кого не хочу выходить замуж. Кроме того, мы друг другу не подходим, — стоило ей произнести эти слова, как она осознала их несостоятельность.
— Вздор, — старая женщина взмахом руки отмела её замечание.
— Вздор? — странно было слышать это от кого–то другого.
— Моя дорогая девочка, я довольно долго пожила на этом свете и знаю, когда люди подходят друг другу, а когда нет, — она долго вглядывалась в Марианну, будто определяя, насколько подходящей парой та была, и Марианна подавила в себе желание съёжиться. — Ты знала, что он пишет стихи?
— Да, — осторожно сказала Марианна.
— Мало кому об этом известно. Это тайна за семью печатями. Я удивлена и, пожалуй, рада, что он тебе открылся, — вдова задумчиво разглядывала девушку, потом вздохнула. — Думаю, это объясняет, почему ты предпочла бы не выходить за него замуж. Мужчина, который пишет так плохо… — она покачала головой.
Марианна потрясённо уставилась на герцогиню.
— Как вы можете такое говорить?
— Могу, потому как это правда. Я нежно люблю мальчика, но… — она наклонилась к Марианне. — Ты, в самом деле, читала его труды?
— Да.
— Внимательно? Каждое слово?
Марианна кивнула.
— Разумеется.
— Они отвратительны, — вдова сжала губы и откинулась на стуле.
— Неправда, — негодование переполняло девушку. — Надо признаться, стихам нужна некоторая доработка. Шлифовка, возможно…
— Шлифовка? — фыркнула пожилая женщина.
— Но они могут стать лучше, если чуточку постараться, и действительно станут…
— Весьма, весьма ужасными.
— Нисколько. — Как леди могла говорить такие вещи о собственном внуке? — Я допускаю, что иногда слова не особенно хорошо подобраны, не всегда рифмуются, и действительно, время от времени, маркиз порывается довести их до ума, но они… — Марианна искала правильные слова. — Пылкие. Яркие. Страстные. И я думаю, они чудесны, — закончила девушка твёрдо. — О, не идеальные стихи, конечно, но чудесные… Не знаю. Выражение, я полагаю, того, что глубоко внутри. В его стихах — его душа. Они то, кто он есть.