— Или изящная ножка, — добавил Беркли.
— Или точеная фигура, — кивнул Рэнд.
— Или золотистые волосы, нимбом окружающие ее голову, — пробормотал Томас.
Остальные переглянулись.
Пеннингтон сделал глубокий вдох.
— Она влюблена в тебя, знаешь ли.
— Она ненавидит меня, — процедил Томас.
— Вряд ли, — фыркнул Беркли. — Она тебя любит. Она сама нам это сказала.
— А ты, старина, — Рэнд наклонился к Томасу, — любишь её?
— Ха! Если бы я влюбился, то узнал бы об этом первым, — угрюмо заявил Томас. — Она выводит меня из себя. Она вовсе не та женщина, в которую я мог бы влюбиться. Она слишком уж независимая, и упрямая, и…
— И ты сам это произнёс, — усмехнулся Рэнд. — Когда спасал ее из когтей Леопарда.
— Хотел бы я на это посмотреть, — сказал Пеннингтон Беркли.
— Ты говорил…
— Вы угрожали чести женщины, которую я люблю, — не раздумывая прошептал Томас. — Я действительно это сказал?
— Сказал, — кивнул Рэнд. — И с каким энтузиазмом!
— Теперь осталось узнать, — Пеннингтон внимательно посмотрел на друга, — имел ли ты это в виду?
— Я… — Он никогда об этом не думал. Он был слишком занят попытками уговорить ее выйти за него замуж, а о любви думал лишь мимоходом. Он так старался достучаться до ее разума, что совершенно забыл о ее сердце. И о собственном тоже.
Он знал, что хочет разделить с ней свою жизнь. По правде говоря, он просто не мог себе представить жизни без нее. Стоило только об этом подумать, как внутри него все потяжелело. Скверное ощущение. И чувствовал он себя скверно. Ужасно несчастным. А что еще, кроме любви, может творить такое с человеком?
— Я люблю ее, — произнес он со страхом в голосе.
— Самое время это понять, — усмехнулся Рэнд.
— А самое главное, — сказал Пеннингтон, — она тебя любит.
— Я люблю ее, — пробормотал Томас. — А она любит меня. — Правда резанула его, как пощечина. — Черт побери! — Он вскочил и хлопнул рукой по лбу. — Так вот что она хотела услышать, да? Когда все спрашивала, почему я хочу на ней жениться? Ей надо было услышать, что я люблю ее!
— По–моему, ты тогда заговорил о судьбе, — язвительно заметил Рэнд.
Пеннингтон усмехнулся.
— Лорд Болван кажется мне все более и более подходящим именем.
Томас застонал.
— Я все испортил.
— Возможно, еще не поздно все исправить. — Пеннингтон отхлебнул немного из своего стакана. — Возможно, она будет готова выслушать твои смиренные извинения…
— И объяснение в любви, — добавил Рэнд.
— И не забудь постоять на коленях, — подхватил Беркли. — Женщины это любят.
— Утром, — продолжил Пеннингтон. — После того, как она немного успокоится. В свете нового дня жизнь всегда выглядит лучше.