Я дунула на свечной огонек. Фитиль зачадил и погас. Максимилиан медленно опустил руку на стол.
— Но той, другой боли я боюсь. За ней придет только тьма. От солнечного яда умирают навсегда, малыш… — в синих глазах стояла жаркая тоска. — Эта боль… она разрушает душу. Иногда я думаю, что правильно было бы прекратить все это одним махом. Отключить регенерацию и прыгнуть с какого-нибудь чертова моста!
— Нет!
Я не выдержала и вскочила, чуть не опрокинув столик… Я не могла больше сидеть просто так. Нужно сделать хоть что-нибудь… Хоть самую малость.
— Не говори так… — я упала рядом с ним, утыкаясь лицом в его колени. — Ведь есть же шанс. Пусть бы и самый маленький… — меня теперь трясло не меньше, чем его. — Не может быть, чтобы совсем ничего нельзя было сделать! Максимилиан!
Его рука опустилась мне на плечо. Пальцы едва заметно подрагивали.
— Есть способ… — хриплый, искаженный шепот был так не похож на его обычный голос, что я испугалась. — Но я не могу, не имею права тебя просить…
В памяти звякнул тревожный звоночек.
Малыш? — тишайший шепот у меня над ухом.
Что…
Нет, ничего особенного… просто…
— Но я боюсь умирать. Я не хочу.
— Если я только могу помочь тебе, я готова на все.
Он молчал, уткнувшись взглядом в простой геометрический узор на скатерти. Три точки. Три тире. Три точки.
Просто…я когда-нибудь попрошу тебя о чем-то…. о чем-то очень важном для меня… Так вот, скажи мне тогда «нет», ладно?
Когда он встретился со мной глазами, в синей глубине застыла решимость. Он принял свое решение.
— Ты… ты действительно готова на все? И согласна помочь мне?
Только ни за что не соглашайся…
— Я согласна.
Я ведь тоже приняла свое решение. Я не отпущу тебя, Максимилиан. Не позволю тебе вот так просто умереть.
Предать могут только друзья. Только те, кому ты доверяешь, как себе.
Ахмеджанова Д.Б.
«Приходи завтра туда, где ты меня увидела в первый раз. В полночь. И не говори никому, куда идешь».
Эти слова вертелись у меня в голове весь день. Мама странно поглядывала на меня, но я беззаботно улыбалась в ответ. Несколько раз звонила Айне, но я не брала трубку.
Сегодня. Сегодня я спасу его. И не будет больше никакой боли.
За ужином я почти ничего не ела. Просто не хотелось. Элен предприняла последнюю попытку выяснить, что со мной не так.
— Ты заболела, солнышко?
Нет! Но лекарство сегодня понадобится, это точно.
— Ну что ты волнуешься, мам! Все нормально. Просто просидела целый день дома, вот и не проголодалась.
Даже я сама почувствовала, насколько фальшиво это прозвучало. Так, надо взять себя в руки. Трясет, как перед экзаменами.