– Почему ты не входишь? – Голос ее прозвучал вдруг удивительно близко от моего уха. – Дверь открыта уже пять минут.
Я быстро проскользнул в спальню и прикрыл за собой дверь. И когда затем обернулся, внутри у меня мгновенно все оборвалось. Я увидел ее, стоящую в полный рост, – она рассчитывала именно на такую мою реакцию. На ней был свободный вязаный оранжевый топик, тот, в котором она была утром. Кофточка едва доходила ей до верхней части ног, и я рассчитал, что даже при одном ее глубоком вздохе мне представится картина всего остального.
– Ну? – Она скрестила руки под восхитительно соблазнительной грудью, проявив при этом осторожность и не вздернув кофточки.
– Дом в Мексике, – произнес я вовсе не то, чего она ждала. – Расскажи мне, Дафне, как точно расположены там комнаты?
– Что?! – В глазах ее застыло изумление.
– Спальни наверху? – спрашивал я настойчиво. – Это чрезвычайно важно!
– Ты хочешь сказать, – рот ее оставался открытым в течение нескольких секунд, – что вся эта идиотская чепуха, которую ты нес, стоя за дверью, правда?
– А что же еще? – прорычал я.
– Поразительно! – Ее несколько выпяченная нижняя губа зло изогнулась. – Всего одна ночь с Сорчей и ее обычный спектакль с изумрудами превратили тебя в честного человека?
– Если ты будешь продолжать в том же духе, – холодно произнес я, – еще две минуты… и ты можешь превратиться в достопочтенную… с красной задницей, которой придется всю следующую неделю есть стоя!
– Оставь свои угрозы и это мужское бахвальство, Дэнни!
Она нервно отпрянула от меня, стукнулась коленями о край постели и упала на нее навзничь. Кофточка ее задралась до пупка, и испуганное выражение ее лица свидетельствовало, что она догадывается об этом. Дафне попыталась одернуть кофточку и натянуть ее пониже. При этом она перевернулась на живот. Увидев ее округлые голые ягодицы, я не смог устоять, шлепнул ее несколько раз, и при каждом шлепке, звучавшем как маленький взрыв, я испытывал удовлетворение. При первых двух ударах она неистово закричала, при последующих двух тихо застонала, а последние два приняла совершенно молча.
Я сел сбоку на кровать, достал сигареты и сказал:
– Ну, теперь мы можем поговорить о Мексике?
– Да, Дэнни. – Она села рядом со мной и скромно натянула кофточку ниже пупка. – Я прощаю тебя, – внезапно сказала она.
– Прощаешь – за что?
– Я прощаю тебе Сорчу. – В глазах ее застыло сияющее выражение. – Я прощаю тебе, что ты спал с ней прошлую ночь!
– Ты должна была меня простить, – ответил я, криво усмехаясь. – Ведь это был своего рода гадкий эксперимент, который не должен происходить в жизни мужчины даже раз в жизни. Так, скажи, ты помнишь расположение спален в Мексике, помнишь?