Она медленно повернулась к тумбочке, на которой стоял кувшин и прочие принадлежности для умывания, и занялась приведением своего лица хотя бы в относительный порядок.
Мысли ее оставались в полнейшем хаосе, но главным, что приводило девушку в самое непереносимое отчаяние, было осознание: она по-прежнему любит Арнольда. Несмотря ни на что. Да, он позабыл о Бланш, по-видимому, едва ее след простыл на английских берегах. Да, он не ответил ни на одно письмо и вряд ли вспомнил о ней хоть раз за все эти годы. Да, он собирается жениться на ее лучшей подруге и, кажется, даже влюблен… Но тогда почему он смотрел на Бланш таким внимательным и обеспокоенным взглядом? Почему спросил про сестру? Подумаешь, похожие фамилии… Неужели он ее все-таки узнал, несмотря на все усилия изменить внешность и сохранить тайну? Нет, вряд ли. Скорее, просто возникли смутные ассоциации… Но почему, почему он изменил ей так скоро? Она ведь верила ему, верила каждому слову – что он напишет, приедет… что они будут вместе. Только надежда на это дала ей силы пережить первые, самые тяжелые месяцы в Италии, а потом… потом надежда тихо умирала, но, судя по всему, окончательно умерла сегодня, когда Бланш снова увидела его – ничуть не страдающего, веселого, элегантного джентльмена, которого со дня на день ожидает помолвка с юной и прекрасной наследницей большого состояния…
Бланш никогда не завидовала Луизе и ее богатству, хотя с детства знала о радикальной разнице в их положении. Благородная леди Элен воспитала дочь так, что той в жизни бы не пришло в голову ставить себя выше подруги только потому, что она, как единственная наследница семьи Грэммхерст, обладает состоянием, размер которого Бланш и не снился. Зато сейчас Бланш в отчаянии готова была проклинать собственную судьбу, бедность и незнатность, которые разлучили ее с любимым. Она прощала ему неверность и забывчивость, она прощала ему все…
Но ничего исправить было уже нельзя. Еще неделя – и Луиза станет его официальной невестой, а так как никаких причин откладывать заключение брака нет, в самом ближайшем будущем совсем не Бланш, а ее любимая подруга станет называться леди Бернс. Она – не Бланш – будет видеть Арнольда каждый день, жить в его доме, принимать его гостей, воспитывать его детей, наконец…
И тут Бланш опять расплакалась. Оказывается, запас слез вовсе не был исчерпан, и совсем немного времени потребовалось, чтобы он восстановился. Махнув рукой на данное Луизе обещание выйти вечером к гостям и понимая, что сегодня она не готова снова выдержать такое испытание, Бланш дала волю своим чувствам, и слезы хлынули неудержимой рекой.