«В черном закрытом платье она стояла наверху лестницы с выражением искусственного покоя на лице, за ее спиной притаились три мужские тени. Помимо впечатлений сестры, у Мишеля с первого взгляда родилось и собственное мнение об этой женщине. Он понял, что ей одиноко, герцогиня редко улыбается, а возможно, вообще не улыбается, значит, и не радуется, ее уставший вид подчеркивают пустые глаза. Все стало настолько очевидным, что Уваров немного потерялся. Нечто похожее на сострадание дрогнуло в его душе, тем не менее представился он сухо:
– Граф Уваров Михаил Аристархович.
– Что привело вас ко мне, сударь? – спросила она.
– Я бы хотел поговорить с вами наедине.
Ей стало любопытно, с какой целью пожаловал молодой человек, и она всего-то повернула голову – три мужские тени сразу отступили. Некоторое время герцогиня так и стояла профилем к Уварову, слушая удаляющиеся шаги, потом взгляд ее упал на гостя. Тот молчал, хозяйка поняла, что ей нужно спуститься к нему, а то он так и простоит немым. Спустилась, предложила:
– Прошу садиться, сударь.
Подойдя к креслу, Уваров не сел, а повернулся к ней. Пришлось сесть и герцогине в кресло напротив незваного гостя. Ее позабавили молчаливые указки, но внешне она своих чувств не проявила. Заметила, что начать ему трудно, посему сказала:
– Слушаю вас.
– Ваша светлость, я приехал познакомиться с вами, мы все же соседи.
– Очень мило с вашей стороны. Но лакей сказал, у вас спешное дело.
– Да, ваша светлость. Я приехал… – Уваров сглотнул, пересиливая волнение, и выпалил: – Я приехал просить руки вашей дочери Шарлотты.
И вспомнил слова сестры о странной женщине: надгробие. Ну, хоть бы что шевельнулось в ее лице, дабы определить отношение герцогини к предложению. Уваров мужественно выдержал окаменение хозяйки дома. Впрочем, он по дороге сюда проиграл в уме несколько вариантов предстоящего разговора и подготовил доводы, которые должны убедить ее отдать за него дочь. Появилось первое подтверждение, что она жива, – герцогиня опустила глаза и, растягивая слова, произнесла:
– Ваше предложение делает нам честь, сударь. А почему вы не во фраке?
Нечего сказать, отличный повод, предваряющий отказ! Но Уваров был готов к вопросу:
– Я не хотел обременять кого-либо просьбами сопровождать меня к вам, ваша светлость, приехал верхом. А фрак на лошади неуместен, вы не находите?
– Нахожу, – вздохнула она, слегка кивнув. – Вы видели мою дочь один раз и надумали жениться на ней. Не поспешно ли ваше решение?
И этот вопрос он предусмотрел:
– Я понимаю ваши опасения, но иной раз достаточно часа, чтоб составить мнение о человеке…