Она не знает, где он теперь, и хорошо, что не знает! Перед отъездом он обещал ей, что не будет рисковать понапрасну. А сдержал ли он слово?
Проверив все свои запасы, они обнаружили, что с патронами дело обстоит не так уж плохо. Крупный зверь им не попадался, но птиц они всегда могли подстрелить: то и дело у них над головами пролетали большие стаи.
В один прекрасный день им удалось добыть тюленя. Теперь у них был запас мяса и горючего на целый месяц.
«Никогда еще, наверное, не бывало среди этих льдов таких счастливых людей, как мы двое,— мы все утро провалялись в спальных мешках, лопали тюленину, запивая ее мясным бульоном, пока не наелись до отвала».
Оба решили, что сейчас лучше всего никуда не двигаться, питаться тюлениной и дожидаться, пока лед не станет ровнее. Часть тюленьего мяса нарезали тоненькими полосками и повесили провялить. Так будет легче везти.
Однажды утром забрел к ним медведь. Он направился к собакам, и тут Нансен его подстрелил. Вначале ему показалось, что зверь убит, но медведь вдруг поднялся и побежал, Нансен — за ним. Чуть поодаль показались два медвежонка. Встав на задние лапы, они высматривали свою мать. Потом кинулись наутек все трое. Медведица была тяжело ранена, а медвежата испуганно крутились вокруг нее, забегали вперед, чтобы она бежала скорее. На одном из торосов пуля настигла ее, и она рухнула на лед.
«Озабоченные медвежата подбежали к ней. Грустное зрелище. Они обнюхивали ее, тыкаясь мордочками, бегали вокруг, беспомощные, растерянные».
Нансен застрелил одного из них. Другой теперь уже и не думал убегать, стоял и смотрел то на мать, то на брата, и когда Нансен приблизился к нему, равнодушно обернулся и посмотрел на человека.
«Какое ему теперь дело до меня. Ведь все, что было дорого ему на свете, лежало перед ним изувеченным и погибающим». Пуля сразила его в грудь, и он упал мертвый рядом с матерью.
В дневнике Нансен писал: «Что же мне поверить этим листам? Ах да, позавчера мы смастерили из медвежьих шкур такие отличные постели, что проспали потом целые сутки».
Целый месяц прожили они в «Лагере Томления».
С саней сняли все лишнее, потому что осталось всего две собаки и людям самим пришлось впрягаться в сани. 22 июля вышли в путь. Он оказался легче, чем ожидали, снега поубавилось, и теперь они могли идти без лыж.
И вот в среду, 24 июля, чудесное видение!
Земля!
«Давно грезилась нам эта Земля, и теперь она открылась перед нами как видение, как волшебная страна».
Оказывается, она давно маячила перед ними, но только они принимали ее за скопление облаков. Теперь же она отчетливо была видна в прозрачном воздухе и оказалась совсем близкой.