– Да она тогда вообще ничего не соображала. Нет, тебе моча в башку стукнула. Нас раскусят и пришьют вместе со Светкой. На всякий случай пришьют. Я не хочу стать трупом.
– А как же твой талант? – Дима растянул губы в ехидной улыбке. – Вот и докажи, сделай так, чтобы ни одна собака не догадалась, что ты не баба.
– Но почему, почему я не могу быть самим собой?
– Потому что я не могу девчонкой нарядиться, глянут на мои бицепсы – и все. Твоим парнем – пожалуйста. И потом, ей нельзя ехать с двумя парнями, у нее муж есть, слышал про него? А нам надо находиться при ней. Вы же не все видели в бассейне. Герман, умирая, успел написать два слова.
– Какие? – в унисон спросили Света и Валера.
– Он написал: «Рита» и «слова». Светка, кто такая Рита?
– Он встречался с ней. Мы с папой думали, что Герман женится на ней. А чем он написал и где?
– Кровью на кафеле. Он хотел что-то важное сказать. Тебе, Света, надо спросить у Риты, что значит слово «слова». Она должна знать. Звони своему... как его зовут? Только помни, ты не в курсе случившегося.
– Не могу... Позвоните вы, а?
– Баклажан, вперед.
– Опять я? Надоели! Втягиваете меня, а о последствиях никто не...
– Звони и быстрей! – Дима сунул ему телефон.
Валера набрал номер сотового Марата под диктовку Светы, одновременно слушая указания Димы, что ему говорить. Когда Марат ответил, он довольно убедительно затрещал:
– Вы Марат? Я самая лучшая подруга Светланы... Нет, не волнуйтесь, с ней все в порядке, она у меня дома. Мы были в отъезде, приехали сегодня и сразу звоним... Она в душе, можно сказать... – Валера зажал трубку ладонью, прошипел: – Все равно, Светка, он тебя требует, причем срочно. Бери, блин, трубку.
Света нехотя придвинулась в нему, через паузу, собираясь с духом, поднесла трубку к уху. Не успела назвать свое имя, как Марат закричал:
– Светлана! Куда ты пропала? Я звоню, звоню...
– Я ездила... – и подняла глаза на Диму: куда?
– На соревнования, – подсказал он.
– На соревнования ездила.
– На какие, черт возьми? – психовал Марат. – Короче, Света, немедленно выезжай. У нас несчастье. Герман... Наберись мужества, ты должна знать... Германа убили. Света, Света, ты слышишь? Почему молчишь?
– Я слышу, – промямлила она. – Я приеду.
– Что он сказал? – спросил Дима, когда она отбросила трубку.
– Сказал, что Германа убили.
– Так и ляпнул? Не мог дождаться твоего приезда? – вознегодовал Дима.
– А чего тянуть? – вздохнула Света, опустив голову.
– Ладно. Баклажан, я сказал в институте, что уезжаю по семейным обстоятельствам. Ты можешь отпроситься со своей баклажаньей грядки?