Чем стул свободный отыскать
В забитой до краев читальне.
Там громкий гул и тяжкий дух.
Чтоб не уснуть, все зубрят
[70] вслух...
III
И я свои младые лета
В читальне славной проводил...
Ах, много кануло их в Лету
Веселых дней; но все мне мил
[71]Страниц журнальных шелест нежный,
Когда рукой чертя
[72] прилежной
По белым
[73] девственным листам
До вечера сидел я там.
[74]Как любы мне твои чернила,
Зеленый свет твоих лампад,
Студентки юные сидят,
Головку наклонивши мило,
Над желтым томиком Гурса
И нежной ручкой волоса
IV
Чуть поправляют. Здесь впервые
[75]Любви восторги молодые
Я здесь впервые узнавал.
[77]Я помню вечер, наши взоры
Скрестились как-то. Разговоры
Сперва случайно начались,
Но между тем мы увлеклись
И полюбили. О как
[78] сладко
Мне было, когда я ей взял,
[79]Смущаясь, первый интеграл:
[80]Я до сих пор из
[81] той тетрадки
Храню поблекшие листы...:
О,
[82] с кем теперь решаешь ты?
V
Но полно сердца жар напрасный
Воспоминаньем растравлять.
Вперед же, мой рассказ несвязный!
[83]Теперь хочу я описать
В зеленой глубине читальни,
Забытый всеми угол дальний,
Где мой Евгений за столом
Сидит с измученным лицом.
С утра он ворох книг листает,
То чертит чисел длинный ряд,
То пишет формулы подряд
И ничего не понимает...
Разочарованный и злой,
Идет в одиннадцать домой.
VI
Нет, поздно! Видит мой Евгений,
Что времени остаток
[84] мал.
И хоть по-прежнему в свой гений
Он верить не переставал,
Хотя он был все в той же мере
В своих способностях уверен,
И гордость ложная ему
Досель с вопросом ни к кому
Не позволяла обратиться —
Теперь он с болью
[85] осознал:
«Конспект — иль завтра я пропал!»
И уж по лестнице он мчится,
Не уставая повторять:
«Тетрадь! Полцарства за тетрадь!»
VII
Вы догадались уж заране,
Куда помчался наш герой:
К ней, к ней — к отвергнутой Татьяне.
Смотри, не поздно ль, милый мой?
Не без жестоких колебаний,
Мучений гордости, страданий,
Себя переборовши, он
Пошел
[86] к Татьяне на поклон.
И вот с поникшею главою
[87]Он перед Танею стоит
И, запинаясь, говорит:
«Да, виноват я пред тобою,
Был груб и низок мой ответ,
Я знаю, мне прощенья нет.
VIII
Но ты своей душою чуткой
Должна простить, должна понять.
Спаси меня из бездны жуткой,
Верни мне жизнь, — дай мне тетрадь!»
Татьяна холодно внимала
Ему и с болью вспоминала
Те дни, когда была она
В такого типа влюблена.
Потом промолвила сурово:
«Теперь иные времена,
И мне тетрадь самой нужна!»
[88]И, больше не сказав ни слова,
С поднятой гордо головой
Ушла. Остался наш герой...
IX
Ушла последняя надежда,
И лик грядущего суров:
Стоит беспомощный невежда
Перед толпой профессоров.