V
Март 1254
Ронвен вернулась, но без детей.
– Они не захотели ехать, милая. Они любят свою кузину Маргарет и все это время думали, что ты умерла. Да, да, я сказала им, что ты жива. – Она сделала жест рукой, прося Элейн не перебивать ее. – Но получилось только хуже, потому что Джоанна ужасно рассердилась: мол, как ты могла их бросить. Я пыталась им все объяснить, но ведь они слишком малы, чтобы это понять, и уже давно не видели тебя и отвыкли. Конечно, это несправедливо, но Джоанна во всем винит тебя. Она очень сильно обижена. Хавиза еще слишком мала, чтобы понять хоть что-нибудь, но она привязана к сестре и к Маргарет Линкольн, И обе они обожают Энни, которая нянчится с ними и возится с целым выводком из десяти ребятишек! – Она улыбнулась. – Они вполне счастливы, за ними там хороший уход…
– Ты хочешь сказать, что лучше оставить их там?
– Сокровище мое…
– Да! Ты просишь меня оставить их у Маргарет! Бросить их совсем! Ты никогда их не любила, потому что они были детьми Роберта.
– Это неправда, и ты это знаешь, – взорвалась Ронвен. – Я люблю их и люблю тебя. Если бы ты влюбилась в самого дьявола, я бы его из-под земли для тебя достала! Но здесь ты не вольна выбирать. – Ронвен взяла Элейн за руки. – Послушай меня. Такова воля их отца. Они должны остаться.
– Что? – Элейн, побелев, во все глаза смотрела на нее.
– Он написал им, и я видела это письмо. Он состоит на службе у короля Людовика в Аккре. Твой муж написал девочкам, что ты погибла и что отныне их будет воспитывать их кузина Маргарет.
– Значит, он все-таки жив! – Элейн тяжело опустилась на стул, приложив руку к сердцу.
– Был жив три месяца тому назад.
– Значит, мой ребенок будет незаконнорожденным! – Она поднялась. – Ты говоришь, три месяца назад? За эти три месяца может случиться что угодно. Говорят, в Святой земле идет жестокая война.
Ронвен внимательнее пригляделась к ней:
– Значит, ты счастлива с лордом Файфом?
– Нет, – ответила она просто и без обиняков. – Наверное, я просто смирилась. Все могло быть иначе, если бы Джоанна и Хавиза были сейчас со мной. Но я никогда не прощу ему то, что он совершил в Сакли. И эту ложь. – Она покачала головой и с глубоким отчаянием произнесла: – Он солгал мне, что Роберт умер.
– Нет, его честь не позволила бы ему лгать, если бы он знал, что Роберт жив, и он не посмел бы произнести клятву супружеской верности перед священником. – Александр был милостив к Малкольму, и она, Ронвен, тоже пока что будет терпеть его. – Он сам поверил, что твой муж погиб. Ведь Роберта не было три года, и за это время он не написал ни строчки. – Ронвен улыбнулась: Элейн нуждалась в ее поддержке. – Одно тебе скажу, милая. Малкольм из Файфа в тысячу раз лучше Роберта де Куинси. Если Генриху угодно было объявить тебя покойной, то и ты вправе считать Роберта почившим. Для тебя он мертв. Теперь твой избранник – Малкольм из Файфа.