Наверное, из-за этого…
На этих ранних утренних прогулках с ней были её родные. Нет, не те, что были живы — дочь Джобал, зять Руви, их дочка Сола со своими собственными дочерьми Рией и Пуджей. И не сестра с её детьми…
Её муж, давно уже умерший — именно он незримо шел рядом с ней во время этих прогулок ранним утром. И её лучшая подруга, Уинама Наберрие… (Какой они тогда составили заговор, чтобы женить их детей! И как были удивлены, когда выяснили, что те любят друг друга!); и её любимая внучка Падме. Каким-то образом она чувствовала, что Падме была словно даже ближе к ней теперь, после своей смерти…
С раннего возраста Падме была далеко от неё, вся в своих важных делах. О, она чувствовала любовь к ней внучки, но её нечастые посещения были словно короткие передышки в её наполненной делами и обязанностями жизни. И всё же в этих коротких встречах было все её сердце. А Падме была ближе ей, чем все остальные в её семействе…
У неё были свои тайны — Рия знала это. И она прежде самой Падме поняла, что та полюбила… И знала, что её любовь была переплетена с бедой…
Смерть Падме разбила и её ее сердце. Рия была, как и положено по традиции Набу, распорядителем на её похоронах. Она помнила все — как поцеловала холодную щеку внучки. Как украшала белыми цветами её платье и волосы. Как рыдала потом, лежа на холодном полу…
Горе все ещё тяжким камнем лежало на её сердце, но здесь, в этом уединении, она всё же смогла найти мир для своей души. Падме любила это место, и Падме все время была здесь как будто рядом с ней. Во всем вокруг. Как будто теперь она была частью Галактики…
Часть ее осталась. Где-нибудь там, среди звезд. Я чувствую это. Этого достаточно — чувствовать так… Возможно когда-нибудь…
Рия стояла у окна, глядя на голубое озеро. Прижала руку к груди, почувствовав, как трепыхается сердце. Почему она проснулась сегодня с ощущением, что что-то должно произойти? И почему Падме сегодня как будто все время рядом с ней?
Что это? Почему ей так беспокойно?
Она была здесь в течение шести месяцев, шести месяцев траура… Пришло время возвращаться в Тид. Она была еще не слишком стара, чтобы жить дальше, чтобы суметь найти новый смысл в своей жизни… Падме хотела бы этого.
Возможно, именно это было источником ее беспокойства. Она знала, что пришло время позволить своей печали уйти, но она отказывалась отпустить её. Ей снова пришлось напомнить себе, что покинуть это место не значило отринуть память о Падме.
Рия остановилась перед стационарным комлинком. Его настойчивое мигание говорило, что пришли сообщения, которые она должна выслушать. Но она не была готова. Не теперь. Позже. Ее семейство привыкло к тому, что её ответы на их сообщения приходят на следующий день. Они не будут волноваться. Они понимали, что ей в её горе нужно это одиночество.