Джос решил, что достаточно пришел в себя, чтобы уделить немного внимания чип-картам. Но короны, фляги, мечи и жезлы на них ничего ему не говорили. Остальные игроки за столом изучали свой расклад, раздумывали или обменивались неизменными комментариями:
— Бантово отродье, кто устроил этот бардак? — это Зан.
— Может и я, — откликнулся Ден и поглядел на Джоса. — Я попробовал смухлевать, с твоего позволения, док — ты же хочешь остаться честным?
— Очень смешно, — отозвался Джос. — Если б эта бомба была чуть больше — мы сейчас назывались бы дронгарским астероидным полем.
— Звучит так, словно кто-то пытается поднять ставки, — заметил И-Пять.
— Ты ставишь, сбрасываешь или просто болтаешь? — спросила Толк Джоса.
Тон ее голоса был словно акустический излучатель, выстреливший прямо в сердце. К своему удивлению, Джос понял, что появившаяся в Толк холодность волнует его гораздо больше, чем то, что вчера его едва не пристрелили во время успокоительной прогулки.
Но ты же сказал ей, что хочешь именно этого, не так ли?
Он посмотрел в свои карты. Что с Королевой Воздуха и Тьмы, Злодеем и Смертью он так далеко от двадцати трех, что победить он никак не может — следовало из математических законов этой галактики. Когда подошел его ход — он сбросил карты.
Ставки повысились до максимума. После следующей карты Зан тоже вышел.
Ден сдал оставшимся игрокам — Толк, И-Пятому, Баррисс и себе — еще карту. Выпал Джедай.
Зан откинулся назад и посмотрел на репортера:
— Итак, Ден, ты вроде бы собирался написать историю про Фоу Джи?
Репортер чуть помедлил, делая свой ход, затем все же откликнулся:
— Угу.
— Так когда мы ее увидим?
— Если повезет, никогда.
Джос подумал, что все это странно — Ден всегда был очень высокого мнения о своих способностях. Несколько дней назад за саббаком он говорил, что собирается препарировать бундукайца попиксельно. Собственно, предупредил их Ден, история не будет выпущена на всеобщее обозрение, пока саллюстианец не уверится, что Джи не превратит его в шаакскую отбивную.
— Что случилось? — поинтересовался Джос.
Ден не ответил. Был ход Толк, она открылась и выиграла с двадцатью тремя. Разумеется.
— Везет в картах — не везет в любви, — хмыкнул Джос.