Чего же он хочет теперь? Они сидели у маленького столика, бросая друг на друга взгляды: она — настороженные, ничего не обещающие, он — ищущие внимания и участия. Забруцкий разговорился. У него погибла жена, умерла дочь. Он их очень любил — и вот одинок. Поэтому лучше других понимает горе Веры. Трудно без близких, очень трудно, особенно женщине, да еще на войне. Ее место не здесь. Не пошла бы она в штаб дивизии? Вера невольно вскинула изумленные глаза. Нет, нет, он ни на что не намекает, просто хочет помочь.
— Нет, благодарю, товарищ полковник, — встала Вера.
— Тогда хоть в гости заходите. У меня самые свежие книги, новые пластинки. Право, заходите и не бойтесь: я не обижу.
— Благодарю.
— Такая хорошенькая, а несговорчивая. А все же подумайте. — Он протянул руку: — До свидания!
По пути к Кострову он недовольно морщился. Нет, какова! Не подступишься. Кто ей закружил голову? Думбадзе? Или Жаров? А хороша! Нет, он никому ее не уступит. Никому.
У Кострова Забруцкий пробыл не больше часу. Едва он появился, комбат попросил разрешения позвонить Жарову. «Зачем? Можно потом», — отмахнулся полковник. Он разрешил выставить закуску, ром, и непринужденная беседа потекла шумно. Они давно знали друг друга. Было, служили в одном полку. Забруцкому везло, его даже ни разу не ранило. Костров помногу лежал в госпиталях, был в плену. И вот один уже полковник, другой — еще майор.
— Ну, как живешь? — допытывался Забруцкий.
— Не ко двору пришелся.
— Чего так? Начальство не любит?
— Поедом ест.
— Думаю, ты вырос и на батальоне тебе тесно.
— Смотри, еще на роту посадят.
— До этого не допустим. Выпьем-ка за полк, которым, надеюсь, скоро будешь командовать.
Костров промолчал.
— Не нравится мне ваш Жаров, — несколько помедлив, продолжал Забруцкий. — Не люблю ни святош, ни трезвенников. Подумаешь, строит из себя...
— Нет, дело он знает, — возразил комбат, — в этом ему не откажешь. А вот характер...
— От характера все и глохнет.
— Не знаю, как другие, а я как связанный. Никак не угожу.
— Вот видишь...
Скрипнула дверь, и на пороге появился Жаров. Отдал рапорт и по приглашению полковника присел к столу.
— Больше часу в полку, — упрекнул Забруцкий, — а командира нет и нет. Непорядок, Жаров, непорядок.
Андрей смолчал.
— Не сердись, я шучу. С утра не ел сегодня. Ну, Костров, дай гостю закуску. Выпьем за ваши успехи, — придвинулся он ближе к Жарову, — а то их не очень заметно.
Андрей слегка поморщился, но выпил.
— Видал, молодец какой! — похвалил полковник. — А мне говорили, Жаров — сухарь, трезвенник. Я всегда люблю компанию.