«Конечно, — признавалась Вера самой себе, — Никола нравится мне. Нравится, и только. Меня привела сюда месть. Месть за убитого немцами мужа, за погибшую дочь, за все ужасы, что видела своими глазами. А он все о любви».
Никола молча глядел на Высоцкую. Как щедро наделена она всем, за что можно полюбить женщину. Красива, умна, сильна душой.
— Запомни, Никола, принимаю только дружеские чувства.
— Самые дружеские, — приложил он обе руки к сердцу.
— На том и порешим.
— Я тебя так ценю, что на все согласен.
— Ты опять?
— Ну чем виноват человек, который любит самозабвенно? Ведь только подумаю о тебе или увижу издали — уже горю, а подойду ближе — весь пылаю. Скажи, виноват?
Вера рассмеялась:
— Довольно, не то рассержусь, даже разговаривать перестану.
— Умолкаю, смиряюсь — снова прижал он руки к груди.
Оставшись одна, Вера задумалась. Как он пылок, Никола! И чувства его самые чистые, но сердце ее холодно. Да и как иначе, если оно полно мук и горя!..
Скрипнула дверь, и Вера обернулась. На пороге стоял Борис Костров. Лицо его дышало энергией, глаза и губы смеялись. Он уселся против нее. Они нередко встречались и много спорили. Но дружба не ладилась. Вера как-то умела держать его на расстоянии. Ей претили разговоры об удовольствиях и наслаждениях. Сейчас он тоже ухаживал и говорил без умолку, много острил, упрекая ее в холодности и равнодушии. Женщина без огня — не женщина. Нет, дело не в причине. Пусть даже боль. Излечивая одну, нельзя причинять другую.
Борис встал и прошелся по комнате.
— Горе все заслоняет тебе. Хочешь счастья другим — будь и сама счастлива.
— Вокруг столько страданий, и облегчить их, побороть — тоже счастье.
— Ах ты поборница счастья, — мягко сказал он, осторожно беря ее под локти. — Обнять бы тебя да зацеловать, чтоб в глазах помутилось!
— Нет, нет! — отстранилась Вера.
— Да, в тебе, видать, трудно разбудить женщину. Или ты из тех, кто на радости жизни тратит много меньше, чем им отпущено?
— А ты, видно, их тех, кто растрачивает больше, чем должно.
— Это от силы жизни, — рассмеявшись, заупрямился Костров.
— А может, от бессилия справиться с собой?
— Все равно я за полюс силы, — не отступал Борис.
— А я за полюс права, — настаивая на своем, использовала Вера его словечко «полюс».
2
Березин давно присматривался к Хмырову. Что он за командир? Ясно, из тех, кого нередко поругивают, подтягивая к общему уровню. Но как ни жмут на него, заметных сдвигов пока нет. Чего недостает офицеру? Опыта, боевой выучки? Или характера? Чем и как разбудить в нем энергию, здоровое командирское честолюбие? Офицер не лишен патриотической гордости, а вот гордости за успехи своего подразделения у него недостаточно.