— А как вы в мирное время работали, Хмыров? — спросил однажды Березин офицера.
— На доске почета месяцами красовался.
— Тогда почему же отстаете теперь?
— Не ко двору пришелся...
— А мне сдается, причина в другом: сами своего дела не любите, с прохладцей относитесь к службе. — И в упор: — А что вы читаете?
— Где тут читать? — развел руками Хмыров. — Бои и бои.
— Вы забываете: если командир лишь начальник, узкий профессионал, он теряет духовную связь с людьми. А ему не только их в бой вести. Быть для них примером. Наша страна — университет для всего человечества. Понимаете, университет! Глядя на нас, о всей стране судят. Ведь каждый шаг наш, любое слово — это политика, большая политика! Тут много лет на нас только помои выливали. Говорили, ты хам, а ты, оказывается, вежлив и культурен. Говорили, ты вор и грабитель, а ты ничего чужого не берешь, скорее, свое отдашь. Говорили, ты насильник, а ты пальцем никого не тронул. Видал, какая политика!
3
В Березине людей привлекало умение проникнуть в душу, затронуть в ней самое дорогое, заветное. За каждой мелочью он видел важное и большое, к любому факту подходил с какой-то особой стороны, так что незаметное и обычное вдруг приобретало большой смысл.
Лишь один Костров по-прежнему относился неприязненно и к Березину, и к Жарову. В то же время он и завидовал им, их умению расположить людей к себе.
Новое столкновение произошло в блиндаже, когда комбат отчитывал Румянцева за проступок недисциплинированного солдата. После ухода командира роты Березин спросил Кострова, много ли у Румянцева таких недисциплинированных.
— Может, два-три, — отозвался комбат.
— Их-то вы, наверно, воспитываете? А как остальных?
— Да ведь они в основном боевые солдаты, герои.
— Вот и отлично: с ними-то и нужно работать, понимаете, массу поднимать.
— К сожалению, есть у нас командиры, — включился в разговор Жаров, — которые предпочитают готовое: им подавай лучших из лучших. Другие их готовят, воспитывают, они ими командуют.
— Плохой я был бы комбат, — нахмурился Костров, — если б подбирал себе кого похуже.
— Да, плохой, если б так. Но не велика честь подбирать себе только лучших. Это все равно, что жить чужой славой.
— Я беру и не самых лучших. Хоть Хмырова...
— Можно и Хмырова, — согласился Жаров. — Вы стремитесь любым способом избавиться от него. А ведь он был боевым офицером. Хмырова нужно воспитывать бережно и требовательно.
— Ворону в павлина не перекрасишь.
— Вы и сами стали похожи на Хмырова тем, что работаете вполсилы.
— Видно, подчиненный всегда не прав.
— Не в том дело, — возразил Березин, — совсем не в том. Обиды, мелочи заслонили от вас главное, больших дел не видите.