* * *
Ночью. Звёзды. Вновь, плывут по синим рекам. Утром. Звезды. В небе гаснут без следа. Только. Песня. Остается с человеком…
Едва эта слова всплыли из подсознания, как перед моими глазами появилось видение: маленькие звездочки, плывущие на лодочках и изо всех сил машущие вёслами (хотя, возможно все было наоборот – в начале появился глюк, а затем на мне память пришла песня).
Е–мое, что за чушь я все–таки несу? Реки, звезды, песни… Нет, у меня точно галюники.
Черт. Как болит голова. Нет, те, кто на нас напали, были я явно не джентльменами: так дать по голове даме! Пусть даже у нее не в меру короткие волосы и одета она в мужской костюм.
Я медленно разлепила глаза и, разумеется, ничего не увидела. Темно, хоть глаз выколи. И тишина… Только мертвых с косами по краям дороги не хватает…
Сама я лежала на боку, плотно, как к родному, прижавшись щекой к какому–то большому мокрому булыжнику. Руки, как назло, были связаны. Чуть–чуть подергавшись, мне удалось сесть, а потом и встать:
– Как ты себя чувствуешь, Эжени? – кажется, это Луис.
– Отвратно. Кстати… Луис, ты видишь в темноте?
– Разумеется, – ура, я права.
– Тогда подскажи, в какую сторону мне идти, чтобы оказаться поближе к тебе.
– Прямо. Прямо. Прямо… Ай! Ты мне все ноги отдавила, – пожаловался он.
– Ну, извини, – я, осторожно опираясь об стеночку, села возле Луиса. – Слушай, а как мы сюда попали?
– Довольно просто. Мы же были довольно близко от стен города, вот на нас и наткнулся местный патруль. Сперва связали меня, потом тебя. Так мы и оказались в этой темнице.
– А что с Франсуа?
– А его вежливо препроводили в замок. Причем нас он не узнал.
– Как всегда.
– Как всегда, – согласился вампир. – Кстати, сюда кто–то идет.
– Откуда ты знаешь? – удивилась я.
– Слышу.
Дверь открылась, и при неверном, режущем глаза, свете факелов я увидела двоих – как я их про себя окрестила – тюремщиков.
* * *
Нас долго вели по каким–то темным, плохо освещенным коридорам, причем моими плечами усердно стесывали все углы. Наконец, когда я уже полностью запуталась в этих поворотах, меня и Луиса затолкнули в какую–то большую светлую комнату: в одной ее половине стояло множество различных ужасающих инструментов (хотя я узнала только «железную деву» и «испанский сапог», мне стало дурно), а в другой – сидел за столом какой–то мужчина. Его одежда поражала глаза неимоверной смесью зеленых и красных тонов, а букли парика опускались аж до крышки стола. Над огромным светлым окном висели приличные такие часы с разрисованным циферблатом.
Луиса усадили на какой–то стул (слава Богу, вроде бы не пыточный), а меня подвели к мужчине в зелено–красной одежде, предварительно развязав руки.