Вздрогнув, Эмили отшатнулась. Какие неожиданные, совсем ненужные мысли — погладить его лицо, поцеловать полные губы. Ее тело пылало от желания, молило об этом. Но рассудок был на страже. «Думай о работе! — шипел он. — О работе, а не о призраках прошлого! Тебе уже не двадцать лет!»
— Спасибо за то, что поддержал меня, — холодно сказала она и повернулась, чтобы уйти.
Но Скотт пошел за ней. Эмили в первый момент захотелось убежать со всех ног, но она справилась с собой и просто шла вперед.
— Эмили? — проговорил Скотт.
Она оглянулась через плечо:
— Да? — Более всего женщина опасалась, что ее выдает дрожь в голосе.
— Мы еще не закончили.
Это был новый Скотт. Она была смущена, не знала, как вести себя с ним.
— Ты угрожаешь мне, Скотт?
Подойдя к ней как можно ближе, Скотт провел рукой по ее спине и с силой шлепнул по заду.
— Конечно, нет, киска. Это обещание. А я, как ты знаешь, всегда выполняю свои обещания.
Он резко развернулся и пошел в другую сторону. Эмили понимала, что не должна ему мешать. Но ей не хотелось, чтобы последнее слово осталось за ним. И какое он имел право так фамильярничать с ней? Эмили кинулась вслед за Скоттом и схватила его за пиджак.
Скотт удивленно поднял бровь. И куда делась холодная деловая женщина? Женщина, забывшая о своей женственности и сделавшая смыслом и целью своей жизни карьеру? Под взглядом Скотта в ней воскресала двадцатилетняя девушка — прежняя Эмилка, которая танцевала когда-то перед ним совсем голая, в бусах из дешевых камешков на шее и с бутылкой пива в руке. Эмилка Штихова, о которой нынешняя Эмили Шихи хотела забыть навсегда.
— Что ты хочешь от меня? — спросила она. Скотт пожал плечами:
— Пока не знаю.
— Не похоже на тебя. Ты всегда знал, чего хочешь.
— Я научился не делиться своими желаниями ни с кем, киска. Это уже один раз вышло мне боком.
Эмили сжала губы. Такого удара она не ждала.
— А если я скажу, что жалею о своем поведении?
— А ты действительно о нем жалеешь? Как же ей хотелось ответить «да»! Но она не стала бы такой, как сейчас, если бы повела себя по-другому двенадцать лет назад.
Да, она тогда унизила его, отвергла и, сверх того, обманула, чтобы получить свое нынешнее место. Ведь, по совести сказать, это место должен был занять он. Она солгала ему, солгала расчетливо и холодно. Но солгала один-единственный раз. Потому что знала: это ее единственный шанс вырваться из болота, которое иначе неизбежно засосало бы ее. Если бы тогда она поступила по-другому, то, очень может быть, повторила бы судьбу своей матери.
— Нет! — ответила Эмили.