Он позвонил жене:
— Ещё задержусь… нет, я на Петровке. Прячусь тут от своих шерлок Холмсов. Хоть можно спокойно подремать. Ничего, приду домой и отосплюсь…
— Он хотел уже было вешать трубку, но не так-то просто это было сделать. Он уже был не рад, что позвонил. Думал, ну пару-тройку минут, пока дежурный по отделению шарит по журналам, а жена, как назло, сыпала и сыпала словами, будто они сто лет не виделись — столько у нее накопилось новостей.
Извини, Катя, ко мне кто-то пришёл.
— Она обиженно замолчала. Привыкла за столько лет угадывать по интонации, когда он лукавит… Ну что ж, если по-другому нельзя, сама виновата.
И, едва положив трубку, он тут же набрал номер дежурного сорок четвертого отделения.
— Вот, товарищ следователь, кажется, нашёл… Значит, эта святая теперь троица, то есть Кравцов, Баранов и Петрунин, ходили в патруль в феврале этого года. Кравцов был старший.
— А Березин? Березин был с ними? — нетерпеливо перебил Чурилин. Его покоробила ерническая характеристика дежурного, данная погибшим товарищам.
— А Сашка Березин, царство ему небесное, был в тот день дежурным по отделению. Вот и всё… Больше они все вместе никогда не совпадали. Если только по двое в лучшем случае. Разве что после работы троили.
— Может, дружили? Рыбалка там, футбол…
— Какой там… Ну, разве что те, кто был в Чечне. Так Березин там не был, он вообще всегда был особняком… А так — рабочий день закончился, ноги еле таскаешь, и сразу домой, ко щам.
— Но у вас дежурят по четыре человека, — сказал Чурилин. — Значит, был и четвертый?
— Дежурим по-разному, — назидательно сказал дежурный. — По усиленному режиму или по обычному. В тот раз по усиленному.
— Кто у них был четвертым, там записано? Я же просил вас узнать.
— Сейчас… все сразу не упомнишь… Вот, Артикулов Анатолий. Как раз он был четвёртым.
— В тот день были приводы? — спросил Чурилин, кивая и записывая.
— Сейчас посмотрю… Да так, по мелочи. Трое азеров, в смысле азербайджанцев. Ну это обычно, если дежурим возле рынка… Больше никого, а что?
— Фамилии этих задержанных есть?
— Сейчас… Я за вами не успеваю… Значит, пишите! Исмаилов Гасан, торговец. Мешади, тоже Исмаилов, его брат… Потом, наоборот, Гасанов Новруз. Приехали его, то есть Гасана, навестить… Потом Кравцов их отпустил, проведя воспитательную беседу насчёт режима пребывания в столице Российской Федерации и сделав последнее предупреждение по поводу регистрации, а также просрочки разрешения на торговлю… Вот всё, что здесь есть. Негусто, конечно. А что, не так что-нибудь?
— Всё так… — пробормотал Виктор Петрович, заканчивая разговор, потом положил трубку, достал термос с чаем и бутерброды, с утра заготовленные женой. Не мешало бы подкрепиться… Потом спохватился и снова позвонил в свое управление.