— Знаете, Михаил Владимирович, в Ставке хотят назначить вас министром иностранных дел.
— Как я могу быть министром иностранных дел? — усмехнулся я.
— У вас будут помощники, которые знают технику этого дела.
— И что же — я должен соединить с этим и руководительство всей политикой: быть премьером?
— Да, конечно, и это также.
Приходилось кончать комедию.
— Послушайте, — сказал я, — вы исполняете чье-то поручение: вас послали узнать мое мнение на этот счет. В таком случае передайте государю следующее. Мои условия таковы: мне одному принадлежит власть выбирать министров, я должен быть назначен не менее как на три года. Императрица должна удалиться от всякого вмешательства в государственные дела и до окончания войны жить безвыездно в Ливадии. Все великие князья должны быть отстранены от активной деятельности, и ни один из них не должен находиться на фронте. Государю надо примириться со всеми несправедливо обиженными им министрами. Поливанов должен быть помощником государя в Ставке, Лукомский — военным министром. Каждую неделю в Ставке должны происходить совещания по военным делам, и я должен на них присутствовать с правом голоса по вопросам нестратегического характера.
Протопопов был в ужасе от моих слов и не представлял себе, как он может их передать. Я ему помог.
— Если государь меня призовет, я сам все это ему скажу.
— Да, я знаю, вы скажете, — повторял Протопопов, почесывая затылок.
Я просил его записать мои условия, и он записал их в карманной книжке.
— И еще прибавьте: я приму этот пост с тем, чтобы все эти условия были обнародованы в Думе.
Через несколько дней Протопопов обедал у меня и за обедом заговорил про императрицу, страшно ее расхваливая.
— Она необыкновенно сильная, властная и умная женщина. Вы, Михаил Владимирович, должны непременно к ней поехать.
Ничего ему не говоря, я взял его за пульс и спросил:
— А где вы вчера обедали? (Перед этим мне его чиновник особых поручений Граве, бывший при П. А. Столыпине, рассказывал, что Протопопов ездил накануне обедать в Царское Село, по-видимому, к Вырубовой, а вечер провел у Штюрмера.)
Протопопов смутился.
— Да нет, вы скажите, где вы вчера обедали? — продолжал я его допрашивать.
— А кто вам сказал?
— Это уже мое дело: моя тайная полиция лучше вашей… Так где же вы вчера обедали, дорогой мой?
— Вы уже, наверное, знаете, — отвечал Протопопов.
— А вечер вы провели у Штюрмера?
— И это вы знаете?
— Вы видите, я все знаю… Скажите, зачем вы все это делаете? Зачем вы себя компрометируете: ведь этого скрыть нельзя. Вы предлагаете мне ехать говорить с императрицей, я к ней ни за что не поеду. Вы хотите, чтобы и про меня говорили, что я ищу ее покровительства, а может быть, и покровительства Вырубовой и Распутина. Я таким путем идти не могу.