— Брат не сказал вам всего. А мне говорил, что объяснил… О Господи, как мне жаль! Я была уверена, что вы осведомлены… Когда я узнала, что у вас есть сын, я решила, что вам уже все известно обо мне и что это не имеет значения. Ведь у вас уже есть наследник. Вы…
Габриэль потянулся и мягко зажал ей рот рукой. По ее лицу текли слезы. Его голос звучал успокаивающе.
— Ваш брат — честный человек, Джоанна.
Она кивнула. Он отвел руку от ее губ и мягко потянул ее обратно на постель.
— Конечно, Николас — честный человек, — пробормотала она.
Она прижалась щекой к его плечу. Он почувствовал, как слезы капают на его кожу.
— Николас не стал бы обманывать меня.
— Я и не думала об этом. — Казалось, она была озадачена.
Еще целая минута прошла, прежде чем она заговорила о том, что так встревожило ее.
— Возможно, он забыл рассказать вам… или думал, что забыл.
— О чем же он забыл рассказать?
— Я не могу иметь детей.
Он ждал продолжения.
— И? — спросил он, убедившись, что больше она не прибавит ни слова.
Она затаила дыхание, ожидая, как он воспримет ее сообщение. Она ожидала, что он разгневается. Однако это, казалось, никак его не задело. Он ласково поглаживал ее руку — разгневанный человек не станет этого делать. Он станет бить.
Джоанна решила, что он не понял ее.
— Я бесплодна, — прошептала она. — Я думала, что Николас сказал вам об этом. Если вы потребуете развода, милорд, я уверена, что отец Мак-Кечни приглядит за отправкой вашей петиции.
— Николас рассказал мне об этом, Джоанна. Она опять села в кровати.
— Рассказал? — Она была поражена. — Тогда зачем вы здесь?
— Я здесь потому, что я ваш муж, и это наша первая брачная ночь. Супруги обыкновенно делят постель.
— Вы хотите сказать, что намерены спать здесь сегодня?
— Именно так, черт возьми, — отозвался он. Теперь она смотрела на него недоверчиво.
— И я намерен спать здесь все другие ночи тоже, — заявил он.
— Почему?
— Потому что я ваш муж, — повторил он.
Он опять притянул ее на кровать рядом с собой, перевернулся на бок и прижался к ней, мягко смахнув волосы с ее лица.
Его прикосновение было нежным и успокаивающим.
— А теперь вы собираетесь спать, милорд?
— Нет.
— Так вы желаете…
— Да, — сказал он, раздраженный тем, что в ней опять пробуждается ужас.
— Зачем?
Она и впрямь этого не понимала. Габриэлю удалось унять свою гордость, но он не смог скрыть своего неудовольствия.
— Джоанна, разве вы не были замужем три года? Она старалась не смотреть ему в глаза. Это было трудно. Глаза у него действительно были очень красивые, чистейшего серого цвета. К тому же у него были высокие хорошо очерченные скулы и прямой нос. Он и впрямь был очень привлекателен, и, хотя она старалась не выдать себя, ее сердце учащенно билось от его близости. Вдобавок от него исходил приятный запах. Это был аромат чистоты и мужчины. Волосы его были влажны: прежде чем прийти к ней, Габриэль принял ванну.