Призрак он или нет, она еще была не готова к таким интимным отношениям.
— Ты не можешь здесь спать, — выдавила она из себя.
Он сложил руки на груди и хмуро посмотрел на нее.
— Ты забыла, кто здесь хозяин?
— Ты злоупотребляешь своей властью, — сказала она тихо.
— Я требую, по крайней мере, возможность немного вздремнуть здесь после обеда, — проворчал он. — У меня резко ухудшается настроение, если я не отдохну перед чаем.
Его упрямство рассмешило ее, но она не подала виду.
— И ничего больше?
— Ничего больше, — хмуро пробормотал он. — Сам не верю, что сказал эти слова.
Уфф!.. Короткий полуденный сон — это одно; а полноценный ночной сон — это совсем другое. С первым она могла согласиться.
— Очень хорошо, милорд, — сказала она, — вы получаете право на полуденный сон.
— Вот видишь, как все просто? Как мило быть послушной, верно?
— О, да, — сухо сказала она.
— А теперь убедись, каким снисходительным я могу быть. Что бы ты хотела делать сегодня днем? — Он сделал несколько шагов назад и низко поклонился. — Я к твоим услугам.
— Вообще-то мне хотелось заняться обустройством остальных комнат. Ты мне поможешь?
— Не знаю, чем я смогу помочь, но я охотно составлю тебе компанию.
— Мне будет очень приятно, — ответила она.
Женевьева никак не могла решиться начать обдирать стены от обоев и полы от коврового покрытия в гостевых спальнях. Она знала, что ни за что сама с этим не справится. Она взглянула на Кендрика, когда они стояли в бывшей «французской» голубой спальне.
— Если я вызову людей для этой работы, ты обещаешь вести себя прилично?
— Твое недоверие ранит мне сердце. Зачем мне пугать невинные души?
— Я припоминаю, как в свое время ты заставил меня кричать от ужаса.
— Это другое дело. Я хотел напугать тебя до…
— Кендрик!
— Потери рассудка, — закончил он. — Должен признать, этот план был не самым разумным.
— Это еще слабо сказано. — Она оглядывала комнату, стараясь представить ее с деревянным полом и каменными стенами. — Где ты взял мебель для своей комнаты?
— Ее сделал для меня Джонатан. Помнишь, я рассказывал тебе о внуке Матильды, который нарисовал наш семейный портрет?
— Это невозможно. Мебель не так долговечна.
— Если о ней хорошо заботиться, она может стоять сотни лет. Кроме того, спальней никто не пользовался, ведь она принадлежала хозяину замка. А каждый, кто пытался это сделать, потом горько об этом жалел.
Она не смогла сдержать смеха.
— Кендрик, ты просто ужасный человек! И не жаль тебе было пугать невинных людей? Неужели это было забавно?
— Еще как. Жаль, что я не часто мог развлекаться подобным образом, хотя сомневаюсь, что это принесло бы мне радость. — Он нежно ей улыбнулся. — Радость я познал только с недавних пор.