– А вы? – с интересом спросил Пашка у старика.
– А мы постоим в сторонке, поболтаем по-стариковски, – усмехнулся он, подмигивая Агафонычу.
– Ну, это ты, может, и постоишь. А я не прочь и кости размять, – усмехнулся тот и, нырнув в арсенал, вынес в тир старинный маузер в деревянной кобуре.
– Мама дорогая! – растерянно ахнул Пашка. – Где вы этот раритет достали? Он же старше нас, вместе взятых.
– Ничего. Старый, да пристрелянный, – усмехнулся в ответ Агафоныч, хитро подмигнув приятелю. – Ну что? Давай по пять выстрелов на щелбаны, – предложил он, ловко заряжая оружие.
– Вот пристреляюсь, и сыграем, – решительно кивнул Пашка.
– Агафоныч, ты только не особо лютуй. Он и так ни хрена не помнит, – встревоженно проговорил старик, укоризненно качая головой.
– Не бойся. Я аккуратно, – прогудел в ответ Агафоныч, надевая беруши.
Сделав ещё два захода по пять выстрелов, Пашка окончательно почувствовал пистолет и, перезарядив обойму, вопросительно посмотрел на Агафоныча. Тот тоже времени даром не терял. Из двух серий по пять выстрелов он успел выбить сто из ста.
Понимая, что старик серьёзный противник, Пашка сменил мишень и, поднимая пистолет, просто слился с оружием, представляя его продолжением собственных рук. В тот момент, как затворная планка пистолета легла на один уровень с центром мишени, для него перестало существовать всё.
Окружающее резко отдалилось. Остались только мишень и он сам, Пашка. Он даже не отделял себя от оружия. Он был с ним одним целым. И словно зная, что не промахнётся, Пашка сделал глубокий вдох и плавно нажал на спуск.
Отлично отлаженный механизм «беретты» сработал словно автомат. Прицел не сдвинулся даже на волос, и Пашке не пришлось даже делать паузу, чтобы выровнять пистолет. Серия в пять выстрелов прозвучала, словно автоматная очередь. Стоявший у Пашки за плечом старик нехотя поморщился.
Такая скорость стрельбы не могла не повлиять на её качество. Но Пашка, опустив пистолет, чему-то мечтательно улыбнулся и решительно нажал на кнопку приближения мишени. Сдёрнув её с держателя, он удовлетворённо кивнул и, развернувшись, протянул мишень старикам.
– Пять из пяти, – весело блеснув глазами, громко произнёс Агафоныч.
– Ваша очередь, – усмехнулся Пашка.
– Ну, смотри, как это делается, – рассмеялся тот, вскидывая маузер.
Серия, выпущенная стариком, была не длиннее той, что выпустил Пашка. Подогнав бегунок к рубежу, Агафоныч удовлетворённо кивнул головой и, покосившись на Пашку, констатировал:
– Один-один. Готов продолжать?
Вместо ответа, Пашка быстро сменил мишень и встал на рубеж. Всё повторилось. Удивлённый уверенностью и скоростью, с которой стрелял его протеже, Художник внимательно следил за его действиями, пытаясь понять, о чём он думает, что вспоминает.