- Вот, Егоров, подмогу я привел. Сейчас мы быстро, Егоров. Ты давай, давай долби ее. Сейчас мы все возьмемся.
А чуть в стороне лежат тела убитых. Их снегом запорошило. Шинели белые, лица белые. Семь белых людей лежат и молчат. Какой же это сон? Это убитые. Наши. А мы вино пили.
- Ничего себе командир, - говорю я Сашке, - сам напился и нам позволил.
- Молчи ты... - говорит Сашка.
- Берись-ка за лопаты,- говорит Карпов.
- Всем надо браться, - усмехаюсь я.
Сашка и Федосеев смотрят на меня.
- А я тоже берусь, - спокойно говорит Карпов. - Вот и у меня лопата есть.
А семеро лежат неподвижно, как будто их это не касается. Мы роем молча. Час или два. Земля поддается с трудом. Но она поддается. Сейчас мы будем хоронить убитых. Как я на них посмотрю?
- Да погаси ты фонарь, - говорит Карпов.
Егоров гасит фонарь. Но ничего не меняется. Он ведь почти и не светил совсем. И что это Карпову вздумалось фонарь гасить?
Яма получилась глубокая. И вот тот, первый, солдат лезет в нее.
- Ну, давай, Егоров, - говорит он. И я понимаю, что это значит. А Егоров делает нам знак, и мы идем за ним. Неужели мне сейчас брать мертвых руками и тащить их к могиле? Сашка и Егоров берут первого. Несут. Федосеев нагибается ко второму. Карпов смотрит на меня. А почему бы мне и не взять? Возьму за ноги.
Это ведь не голова. Я должен взять. Именно я. Не Карпов, а я. Я беру убитого за ноги. Мы несем.
- Осторожно, ребятки, - говорит из ямы первый солдат, - не уроните.
- Никак Леня, - говорит Егоров, проходя мимо.
- Это наш Леня, - говорит первый солдат, - давайте его сюда.
Он принимает у нас тело Лени и бережно укладывает его.
Потом мы приносим еще одного, еще одного.
- Салтыкова сверху. Он молодой был, - говорит первый солдат, - ему лежать легче будет.
- А ты помолчать не можешь? - спрашивает Карпов.
- А им ведь не обидно это, товарищ младший лейтенант, - говорит солдат, - а помолчать я могу, конечно.
Мы укладываем всех. Аккуратно. Они лежат в шинелях. Они лежат в сапогах. У всех новые сапоги. Мы молча орудуем лопатами. Мы делаем все, что нужно. Все, что нужно. Вот уже и сапоги скрылись под слоем земли. И на холмике лежит каска. А чья - неизвестно.
...Мы снова едем туда. На выстрелы. Мы молчим.