— Он увидел, как ваша жена и Бриджид Керк-Коннел свернули к северу.
— Они взяли охрану? — вмешался Эрон.
— Нет, они были одни, поэтому Простер и испугался за них. Сказал, что это небезопасно… что он уговорит их повернуть назад…
— И какого черта не сделал этого? — выругался Лайам.
— Понятия не имею… — пролепетал Алан. —Должно быть, что-то их задержало. Мы с Кером собирались поехать и посмотреть, но тут появился Гидеон, а за ним и вы с Рамзи.
— Если ты лжешь, клянусь, я шкуру с тебя спущу! — пригрозил Черный Роберт.
— Господь мне свидетель, я не лгу. Клянусь могилой матери. Мой друг, Кер, решил предупредить Рамзи.
— Вперед! — скомандовал Бродик, пустив коня в галоп. Он тщетно уговаривал себя не паниковать, но безрассудный страх уже охватил его. Господи, о чем она думала, когда очертя голову умчалась в безлюдную чащу? Один неопытный мальчишка обороняет двух столь же беспомощных женщин? Что-то наверняка неладно, иначе Простер непременно успел бы привести их обратно.
Впервые в жизни Бродик вознес молитву Богу:
— Господи, не дай, чтобы с ней стряслась беда. Без нее я жить не могу…
Джиллиан теряла последние силы. Она не могла ехать дальше, да это было и невозможно: мрак все сгущался, а туман застилал уже верхушки деревьев. Они остановились у ручья, и она уже хотела сказать Простеру, что непременно избавится от стрелы, с его помощью или без, когда вдали послышалось нечто вроде громовых раскатов. Еще несколько мгновений — и земля затряслась.
Простер схватился за меч, а Бриджид неловко потянулась за стрелой. Джиллиан сжала рукоять кинжала и подвинулась ближе к Бриджид.
— Приготовьтесь! — окликнул Простер и поморщился, услышав дрожь в собственном голосе.
— Может, это Кер и Алан? — с надеждой прошептала Бриджид.
— Слишком много коней, — возразил Простер, подав своего жеребца вперед, чтобы загородить женщин. Секунду спустя из тумана возник Бродик и, увидев троицу, натянул поводья так резко, что лошадь встала на дыбы. При виде жены, живой и здоровой, облегчение оказалось столь велико, что, когда он спрыгнул на землю, колени подгибались.
Воины тоже спешились, угрожающе поглядывая на Простера. Мальчишку так трясло, что со стороны казалось, что он машет мечом. Но он не отступил, не побежал и, хотя умирал от страха, очевидно, был готов рискнуть собственной жизнью ради женщин.
— Убери свою игрушку, парень, — скомандовал Дилан. Бродик метнулся к жене.
— Джиллиан, с тобой все хорошо?
Он дождется небрежного кивка и уж тогда задаст ей взбучку! Неужели эта женщина не понимает, что значит для него? Да как она посмела выкинуть такое?! Ничего, он потребует, чтобы она на коленях молила о прощении! И он, пожалуй, смилостивится… этак через год!