— Если боишься, можешь не ехать со мной, — великодушно предложила Светлана.
— Если хочешь, я могу сесть за руль, — так же великодушно ответил я.
Она заглянула мне в глаза, улыбнулась и потрепала меня по щеке. У нее была теплая и ласковая ладонь.
— Хорошо, что ты у нас появился.
— Неужели? — изобразил я удивление.
— Да.
Ее ответ прозвучал совершенно серьезно. Наверное, ей было очень неуютно в этой компании.
Выехали на шоссе, Светлана разогнала машину. Судя по всему, «гаишников» сегодня она не боялась. Вела машину совершенно свободно, и только то, как внимательно она смотрела на дорогу, выдавало ее напряжение.
— Послушайте, я хотел у вас спросить…
— Давай на «ты», а?
— Хорошо.
— Так что за вопрос у тебя?
— «СЛОН» — это что такое? Я у Алексея видел татуировку.
— «Смерть легавым от ножа». Сокращенно, по первым буквам.
Светлана увидела мое недоумение и пояснила:
— Он ведь в тюрьме сидел. Ты разве не знал?
— Н-нет.
Для меня это действительно было полной неожиданностью. Ведь телевидение — это искусство! А искусство и тюрьма никак не стыковались в своем сознании.
— Ты поосторожнее с ним, — сказала Светлана. — Он со странностями. И иногда становится совершенно невменяемым.
Нас ни разу не остановили, и мы добрались без приключений. Но только когда Светлана заглушила двигатель, Я обнаружил, что мы находимся у ее дома.
— Зайдешь? — спросила она.
И мне опять представился ее следующий вопрос: «Или боишься?» Я вышел из машины, и мы поднялись в уже знакомую мне квартиру.
— А ты молодец, — сказала Светлана.
— Ты о чем?
— О сегодняшней съемке. Напрасно Самсонов тебе претензии предъявлял. Все у тебя получилось чудесно.
— Он всегда такой?
— Кто? — спросила Светлана.
Но по ее глазам я видел, что все она прекрасно поняла, и поэтому не стал ничего уточнять.
— Он такой, какой есть, — все-таки ответила Светлана после паузы.
— С людьми не очень-то церемонится. Мы для него — никто, да?
— Ну что ты. Он за нас горой.
Я даже засмеялся. Но Светлана была совершенно со мной не согласна.
— Однажды Кожемякин натворил дел. Его хотели посадить, и бумага соответствующая из милиции пришла. Алекперов сказал, что Кожемякина надо выгнать.
— Алекперов — это кто?
— Президент нашей телекомпании. Он сказал, что будет следствие, потом суд, так что от Кожемякина надо избавиться как можно быстрее. А Самсонов отказался наотрез. Объявил, что сам уйдет, если Кожемякина уволят.
— Знал, что ему ничего не будет.
— Кому не будет?
— Самсонову. Телезвезду как-никак не выгонят. — Светлана невесело улыбнулась:
— Это ведь не сейчас произошло, а много раньше. Самсонова еще никто не знал, Он только-только получил программу, причем на его место хотели поставить другого, и все решилось в самый последний момент. Он тогда был еще никем, и он очень рисковал.