Слава Богам, в столице, как и в Маринаро, где мы со Свентой учились в схоле, была канализация. Камни мостовой блистали чистотой настолько, что бросить мусор на нее представлялось кощунством. Потом мы узнали, что специальным указом короля владельцам домов было предписано каждое утро мыть мостовые, примыкающие к их домам, с помощью моющих средств.
Город был красив и зелен. Каждый особняк был неповторимым произведением искусства и имел, хоть крохотный, но садик или клумбу. Это не считая общедоступных королевских и муниципальных парков и скверов.
К концу прогулки я уже был совсем "без ног", а Сену хоть бы что. Сжалившись над моим состоянием, он предложил завершить на сегодня знакомство со столицей, зайти на рынок за продуктами и вернуться домой в общежитие.
Прямо на рынке, на который мы по пути завернули, началось мое приобщение к кулинарному искусству. Сен объяснял мне как правильно выбирать продукты в зависимости от того, что надо приготовить. Слушать его было очень интересно и познавательно.
Дома мое обучение продолжилось, так как Сен вытащил меня на кухню, не слушая никаких жалоб на усталость, и назначил младшим поваренком. Я по его указанию чистил овощи, резал на кусочки мясо и шинковал зелень — все это сопровождалось подробным рассказом как, зачем и почему. Первый блин у меня получился, естественно, комом. Плоды моих стараний Сен оценил как праздник для свиней, но тут же в утешение пообещал, что через год яичницу жарить я обязательно научусь.
Тем не менее, ужин получился просто объедение. Сен настоящий мастер. Я тоже хочу так уметь.
Мне очень понравилась мантия, которую я впервые в жизни надел, собираясь на первую лекцию. Во-первых, она явно была очень прочной и не стесняющей движения. Ненавижу тесную одежду, способную, вдобавок к неудобству, еще и лопнуть по шву в самый неподходящий момент — до сих пор без содрогания не могу вспоминать, как безупречно выполнив поклон красавице — дочери заезжего графа, я, в качестве завершающего аккорда, услышал треск своих лопнувших штанов. Главное, что и красотка была не глухая и вовсе не дура. Она все поняла и с трудом сдерживала смех, а я, помидорно красный, с застывшим на лице оскалом, бывшим ранее любезной улыбкой, выцеливая свежей прорехой двери, не спеша пятился к выходу. Точнее, просто вылетел из зала, тренируясь на роль рака — беглеца из кастрюли. Да завались оно за бочки чтоб я еще раз надел на себя что-нибудь тесное! К счастью, мантия меня вполне устраивала в этом отношении. И еще. Лекари — люди очень понимающие. Карманов, карманчиков и кармашков было просто немеряно. И явных, и тайных. Само собой, я сразу догадался об их назначении — в один загрузил пару — тройку… с полмешочка орехов, в другой несколько сухариков, в третий пару огурчиков, а в четвертый кармашек пришлось запихнуть коробочку с кристаллами-книгами. Очень уж не хотелось все время таскать ее в руках.