Его считали хорошим, представительным молодым сотрудником Донаты, который счел себя обязанным быть под рукой у этой одинокой женщины. В обществе они вели себя так, что это не выдавало интимности их отношений. Кое-кто, может быть, и предполагал, что они близки, другие полностью это исключали как раз из-за разницы в возрасте. Но всем было понятно, что она охотно появляется в обществе в сопровождении этого интеллигентного, хорошо воспитанного молодого человека.
В Долгую субботу перед последним адвентом[14] они посетили выставку изделий ювелира Эйкельбаума на улице Театинерштрассе. Хотя это был день открытия и присутствовала только приглашенная публика, на выставке царила страшная теснота. Доната не собиралась здесь долго оставаться, ей хотелось лишь показаться в обществе. Но выставленные украшения просто околдовали ее, она не хотела уходить, пока не просмотрит все до конца. Это был единственный случай, когда она, встречая знакомых, ограничивалась лишь улыбкой и кивком головы, следуя за Тобиасом, который прокладывал путь сквозь толпу вдоль витрин.
Один широкий золотой браслет, простой и очень современный, особенно ей понравился.
— Не правда ли, изумительно, а, Тобиас?! — воскликнула она в восторге.
— Разрешишь подарить его тебе на Рождество?
— Только посмей! Если захочу, сама куплю.
— А я где-то читал, что только подаренное украшение доставляет удовольствие.
— Автор этого утверждения не был знаком со мной. А кроме того, я вообще равнодушна к драгоценностям.
— Неправда! Я же вижу, в каком ты восторге.
— Да, потому что браслет очень красив. Ты только посмотри на эту подвеску! Разве это не поэма?
— И тем не менее он, конечно же, ничего интересного для тебя не представляет, — с иронией заметил он.
— Не обязательно иметь все то, что нравится, — уточнила она. — Я, например, люблю некоторые полотна Пикассо, особенно его голубого периода, но никогда не повесила бы ни одно из них у себя в доме, даже если бы могла их приобрести.
— Ну, что ж, может, для меня это к лучшему. А то на подобный подарок ушла бы пара месячных окладов. Принести тебе что-нибудь попить?
— Нет, спасибо. Давай лучше зайдем после выставки во «Францисканер» и выпьем по кружке светлого, согласен?
— С удовольствием.
Закончив обзор выставки, вернее, с трудом пробив себе путь в возникшей на ней давке, они пробрались к выходу и уже на пороге почти столкнулись с Антоном Миттермайером, как раз входившим в вестибюль. «Лев строителей», крупный и тяжеловесный, был в сером пальто с меховым воротником и, наверное, подбитом таким же мехом.