— …Которые куда меньше подходят друг другу. У них нет общих интересов, общего уровня образования, общего чувства юмора, и все же они как-то уживаются друг с другом. А у меня с Тобиасом все согласуется, кроме возраста.
Но это-то и есть решающий фактор! Черт побери теперь я все же глотну. — Он нырнул под крышку письменного стола.
«Похоже, что без глотка тебе никак не обойтись», — подумала Доната, но вслух этих слов не произнесла, не желая доводить возникший конфликт до взаимных оскорблений.
— Будешь? — спросил он, уже держа бутылку в руке.
— Нет, благодарю.
Он налил себе в стакан коньяку, одним махом осушил половину, сразу же долил снова доверху и лишь после этого спрятал бутылку.
Доната использовала паузу, чтобы собраться с духом.
— Послушай, Артур, — сказала она уже спокойнее, — могу я тебе напомнить, что Алина моложе тебя больше чем на двадцать лет?
— Это нечто совсем иное. Она — моя вторая жена. Мне было за сорок, когда я женился на ней. Тогда ведь было вполне естественно, что я взял в жены не ровесницу, а женщину более молодую.
— Мне тоже за сорок, Артур, и мне тоже представляется вполне естественным жить с человеком, более молодым, чем я.
— Ты, кажется, выставляешь меня слабоумным, Доната.
— Я такого намерения не имею. Я только хочу, чтобы ты понял мою позицию.
— Через десять лет тебе будет пятьдесят два, и тогда он…
— Побереги свои легкие, Артур. Считать я умею не хуже тебя. Только кому известно, будем ли мы еще живы к тому времени? Мне важно не будущее. Я хочу именно сейчас быть с ним рядом, пока он еще влюблен в меня.
Он закурил сигарету, не предложив ей.
— И сколько же времени это будет, по-твоему, продолжаться? — насмешливо спросил он.
— Этого предсказать невозможно, — спокойно ответила она, — да и ни к чему. Факт есть факт: я с ним счастлива и хочу этим счастьем наслаждаться.
— В ущерб фирме?
— Я на это смотрю иначе, Артур. Но если уж это тебя интересует, то скажу: да, даже и в ущерб фирме. Я люблю свою профессию, но она составляет лишь половину жизни. Я ведь не только рабочая скотина, но и человеческая личность, испытывающая потребность в любви — как и все прочие, не исключая и тебя. Но ведь от тебя-то никто не требовал жертв в личной жизни.
— Я никогда не наносил вреда фирме. И у меня нет никакой другой женщины, кроме Алины.
— Только не надо так сильно бить себя в грудь кулаком. У тебя тоже есть свои слабости.
— Мне об этом ничего не известно.
— Да не будь же ты лицемером, Артур! Ты ведь сам знаешь, что слишком много пьешь.
— Я всегда сохраняю ясную голову.
— Вовсе нет. Это не удается никому из тех, кто уже в десять утра хватается за бутылку. Я этим давно уже обеспокоена. Но я ни разу тебе об этом не сказала, потому что уверена, что освободиться от этой слабости ты все равно не в состоянии.