— Стольник, — гордо сказал толстый в ермолке.
Я протянул пугало триста. Он вопросительно поднял брови.
— Народ не должен нести убытки, — сказал я. — Не слышали про инфляцию?
— Спасибо, — сказал тощий за обоих и опустил ствол. Ему понравился разговор с ученым человеком.
— Ну, где я возыму дэругую рызыну? — подвывал тихонько Равис.
— Сколько скат стоит? — спросил я его.
— Ой-ёй-ёй… Дыва, не одын… Сразу дыва!
— Хорошо, скажи сколько стоят… дыва?
— За его барахло больше штуки не дашь, — сказало толстое пугало.
— А две штуки? — спросил я.
— За две я и сам бы сделал. У меня есть скаты на ободах уже…
Это был его бизнес. Прострелить колеса и продать старье на замену. Я отсчитал две тысячи. Тощий, забросив за спину «сучку», как называют АКС-74 в определенных кругах, зарысил за колесами.
— Ладно, — сказал я всем, — до скорого и всеобщей победы…
Я забрал пенал с оружием, нанизал свою сумку и сумку Заиры на палку с набалдашником, и мы побрели в сторону развалин. В ста метрах за шлагбаумом стояла «Волга» с рваными бортами и без одной задней двери с надписью на стеклах черной краской «Такси». Со стороны микрорайона изредка слышались пулеметные очереди. Били, возможно, и из тяжелого ПКТ, пулемета Калашникова танкового, которым чаще просто берут на испуг.
Заира бросила короткую фразу по-чеченски, таксист выхватил у меня из рук поклажу.
— Добро пожаловать в город Грозный, — сказала она в машине. — Какие планы?
— Рынок, — сказал я. — Разве нет?
— Закырыт, утыром будет, — сказал водитель, передразнивая Рависа, и засмеялся.
— Посидишь дома, а я схожу в косметический салон, — сказала Заира.
В городе стрельба то начиналась, то затихала. Я решил, что она шутит.
— Как вас зовут, уважаемый? — спросил я таксиста.
— Его Шепа зовут, — сказала Заира. — Шепа Исмаилов. Он вообще-то лак, из Дагестана. Был помощником у брата. У Макшерипа. Будет моей охраной здесь… А влюблен в Алену Апину…
— Я сегодня видел одного голубого из Москвы, который мне полтора месяца назад Киркорова вместо неё сватал, — сказал Шепа. — Его Милик, хозяйка, зовут. Он вашему брату из Москвы посылку доставлял. Помните?
— Милик? Точно? — переспросил я.
— Завтра увидитесь, он тоже на рынок собирался, — сказал Шепа Исмаилов. И, крутя баранку одной рукой, другой протянул через плечо две тысячи триста рублей.
— Зачем?
— Спасибо за выручку. Мой должок за Рависа, — ответил Шепа. — Наши люди всюду, и они начеку. Ценим поддержку.
Заира кивнула, предостерегая меня от отказа, и вложила в мою ладонь пальцы с фиолетовым маникюром. Он местами облез. Заира действительно собиралась в косметический салон. В Грозном. Теперь я понимал смысл фразы, услышанной от кого-то: таковы чеченки…