Жаннин рассмеялась.
— Где она живет?
— В Пенсильвании. Она звонит время от времени, или я звоню ей. Мы переписываемся по электронной почте. Она опять вышла замуж пару лет тому назад, и, к счастью, ее новый муж понимает нашу дружбу.
— Вам очень повезло, — сказала она.
— Да, так и есть. А как насчет отца Софи? Джо, не так ли? Вы все еще дружите?
— Только когда речь идет о Софи, — сказала она. Трудно было объяснить ее взаимоотношения с Джо. — Он по-прежнему очень близок с моими родителями, поскольку своих родителей у него нет. И они просто в восторге от него. Они все еще называют его моим мужем. Я думаю, они винят меня за наш развод, даже несмотря на то, что у него был роман на стороне. Впрочем, они этого не знают.
— Ой, — вырвалось у Лукаса.
Она никому не говорила, за исключением двух самых близких подружек, о романе Джо. Она позволила родителям думать, что ее решение положить конец их браку было еще одним импульсивным, эгоистичным поступком с ее стороны. Джо умолял ее не отравлять правдой их чувства к нему.
Она посмотрела вверх, на потолок.
— Я поверить не могу, что так много вам рассказываю, — сказала она.
— Вы не обязаны это делать.
— Я хочу.
И она рассказала ему о своей беременности в школе и о вынужденном браке с Джо, о путешествии на байдарках и о мертвом мальчике, который родился у нее.
— Ладно, — сказал он. — Ну, проявили вы некоторую недальновидность, когда вам было восемнадцать. Так большинству детей присуща эта недальновидность! И вы все еще вините себя за это, все эти годы?
— Вы всегда и всех так поддерживаете? — спросила она.
— Только тех, кто этого заслуживает, — возразил он.
Ее взгляд привлекло что-то происходящее на подъездной дороге, возле особняка. Она встала и сквозь голые деревья увидела, как машина ее отца заехала в гараж.
— Мои родители вернулись домой, — сообщила она.
Лукас тоже поднялся.
— Тогда мне лучше вернуться к работе, — сказал он. — Завтра я вставлю стекло в вашу дверь.
Она поняла, что не хочет, чтобы он уходил, но она также не хотела, чтобы родители обнаружили его здесь.
— Спасибо за помощь и за то, что выслушали меня. И за поддержку, — сказала она, провожая его до двери. Она посмотрела в сторону коридора, ведущего в комнату Софи. — Впрочем, я, к сожалению, не верю в чудеса.
Он сделал шаг на крыльцо, затем повернулся, чтобы взглянуть на нее, на его лице была легкая улыбка.
— Я говорю не о религиозных чудесах, — сказал он. — Я не говорю о знаке с небес. Я говорю о чудесах, создаваемых руками человека. Я считаю, люди могут сделать все, к чему прилагают усилия, и где-то прямо сейчас какой-то ученый пытается придумать способ помочь Софи и другим таким же детям, как она. И возможно, у него — или у нее — это получится. Все, о чем я хочу сказать, — это что вам нужно быть открытой для такой возможности. Не переставайте надеяться.