— Ничего, пройдет. — Сэм снова сунул руки в карманы и нащупал кристаллы, которые забыл вынуть. — Он хочет, чтобы я не позднее чем через месяц вернулся в Нью-Йорк и занял свое место в компании.
Ее мир закачался. Боясь потерять равновесие, Майя вцепилась в скамью. Потом она с трудом встала и заставила замолчать часть своей души, которую тронула его боль.
— Понятно… Когда ты уезжаешь?
— Что? Я никуда не уеду. Майя, я же сказал тебе, что останусь здесь. Думай как хочешь, но это правда.
Она небрежно пожала плечами и пошла к дому.
— Проклятие, Майя! — Сэм схватил ее за руку и развернул лицом к себе.
— Веди себя как следует, — холодно сказала она.
— Значит, ты ждала, что я соберу вещи и уеду? — спросил он. — Так, да?
— Я ничего не ждала.
— Что мне сделать, чтобы ты отказалась от этой мысли раз и навсегда?
— Для начала отпустить мою руку.
— Именно этого ты и ждешь. — Чтобы доказать ее ошибку, Сэм схватил Майю за другую руку, и они застыли на тропинке лицом друг к другу. — Именно поэтому ты не позволяешь прикасаться к себе. Даже тогда, когда это важнее всего на свете. Ты ложишься со мной в постель, но в свою, а не в мою. Обедаешь со мной в ресторане только тогда, когда это имеет вид деловой встречи. Не разрешаешь рассказывать про годы, проведенные вдали от тебя. И не делишься со мной магией, когда мы занимаемся любовью. Потому что не веришь, что я останусь.
— С какой стати? Зачем мне это делать? Я предпочитаю собственную постель. Не хочу ходить к тебе на свидания. Мне неинтересна жизнь, которую ты вел вдали от острова. А магия во время любовного акта — слишком интимная вещь, чтобы делиться ею с тобой.
Она оттолкнула его руки и сделала шаг назад.
— Мы сотрудничаем в бизнесе, составляем друг другу компанию и занимаемся сексом. Это меня устраивает. Если ты недоволен, то найди себе для игр кого-нибудь другого.
— Это не игра, мать-перемать!
— Да неужели? — Ее голос прозвучал резко. Когда Сэм шагнул к ней, Майя подняла руки вверх, и их разделило раскаленное докрасна пламя. — Осторожнее.
Он тоже поднял руки, и огонь залил поток голубой воды. Раздалось шипение, и в воздух поднялась струя пара.
— Разве я когда-нибудь был осторожным?
— Нет. Ты всегда хотел слишком многого.
— Может быть. Проблема заключалась в том, что я сам не знал, чего хотел. А ты знала. Всегда. Проклятие, Майя, тебе всегда все было ясно. Ты хотела того, в чем нуждалась. Временами я задыхался от твоих видений.
Изумленная Майя опустила руки.
— Задыхался? Да как ты можешь? Я любила тебя.
— Без вопросов, без сомнений. Казалось, ты видела в хрустальном шаре всю нашу жизнь до самого конца. Ты все решала за меня. Так же, как мои родители.