Испанский посланник в Вашингтоне заявил гневный протест. Когда на пути к столице Флориды Мэттьюз захватил несколько мелких городов, Мадисон и государственный секретарь Джеймс Монро, сменивший на этом посту Роберта Смита, кисло заявили, что генерал Мэттьюз «не понял» инструкций своего правительства. На его место был назначен губернатор Джорджии Митчел, которому поручили помочь Эстраде восстановить порядок. Мэттьюза уволили за излишнее усердие, но его преемнику даны были, похоже, не менее туманные инструкции.
Говорят, что Митчел должен был добиться безопасности для «революционеров» Флориды, оказывая им максимальную поддержку и «отводя американские войска со всей возможной неторопливостью». Трудно было придумать лучший способ поощрения захватнических целей Мэттьюза! И Митчел так ловко использовал обстановку, что организованные и предводимые Мэттьюзом отряды не уходили из Флориды целых четырнадцать месяцев. В мае 1813 года они двинулись на соединение с армией Эндрю Джексона, которому было предложено возобновить вторжение и пойти на Пенсаколу. Только окрик Конгресса остановил этот экспедиционный марш, и «Старый Орешник», как прозвали генерала — будущего президента, вовремя сменил курс, чтобы поспешить на защиту Нью-Орлеана.
В ту пору было известно, что Джордж Мэттьюз регулярно доносит обо всем в Вашингтон. Американский Конгресс на секретном заседании обсуждал вопрос о необходимости занять Флориду, чтобы не дать англичанам её захватить; были приняты все меры предосторожности, чтобы это не разгласить. Стало быть, Мэттьюз отнюдь не был флибустьером или частным заговорщиком, действующим по корыстным мотивам. Скорее это был типичный жадный до земли американский первопроходец, секретный агент, не считавший никакую границу Соединенных Штатов окончательной, раз она не упирается в море, залив или океан. Поведение Мэттьюза, как правительственного комиссара, было непростительно; и нетрудно понять, почему осуществленный его приемником проект не занимает видного места в летописи тех дней. Его игнорировали, как раньше дезавуировали.
Мэттьюз все же продолжал бы состоять на секретной службе Мэдисона и Монро, если бы не взрыв национального возбуждения, вызванный разоблачением английского шпиона Джона Генри. Этотго иностранного агента, действовавшего в Новой Англии, изобличили его письма, попавшие в 1812 году в руки президента. Из писем можно было установить, как он на средства английской разведки субсидировал прессу, разжигал междоусобные распри и энергично обрабатывал англофильские элементы, которые уже имелись среди федералистов Новой Англии.