– О да. О, как вы умны! Да, он много раз говорил, что учился строительству кораблей…
– Вы совершенно уверены, Марико-сан?
– Да, господин. Так вы думаете, что священники-христиане добьются своего, несмотря на четыре тысячи человек охраны?
– Да. Прошу прощения, но они ни за что не оставят корабль в покое или его – в живых, пока он может выйти в море. Это будет слишком большая угроза им. Этот корабль обречен – придется уступить его им. Но только вы и я знаем и должны учитывать: его единственная надежда – построить новое судно. Я единственный человек, который может помочь ему в этом. Решите для меня это дело с Осакой, и я прослежу, чтобы он построил свой корабль.
«Я сказал ей правду… – подумал Торанага теперь, в Иокогаме, на рассвете, среди запаха лошадей, навоза и пота… Он едва слушал теперь раненого самурая и Оми, – он тосковал о Марико. – Жизнь так печальна… Он устал от этих людей, от Осаки, от игр, которые приносят столько страданий живым… Но ставки в этих играх очень велики…»
– Благодарю вас, Косами. – Он дождался, когда самурай кончил свой рассказ. – Вы хорошо со всем справились. Пожалуйста, пойдемте со мной, вы оба.
Торанага подошел к своей кобыле и еще раз пнул ее коленом в живот. Она тихонько заржала, но подтянуть подпругу он уже не смог.
– Лошади еще ненадежнее, чем люди! – пробормотал он, ни к кому конкретно не обращаясь, вскочил в седло и поскакал, сопровождаемый телохранителями, Оми и Косами.
На плато он остановился. Все приветствовали его: Бунтаро с соколом на руке, Ябу, Хиро-Мацу и Судару.
– Доброе утро! – бодро ответил он и сделал знак Оми, что хочет с ним поговорить.
Он уже знал, что все готово, Судару послал своих людей в горы, проверить, как ведут себя загонщики. И вот теперь он заявил Судару:
– Благодарю тебя, мой сын, но я решил поохотиться на побережье.
Судару отправил гонца верхом – снимать всех с гор и перебрасывать на побережье.
– Извините, отец, мне следовало бы об этом подумать и приготовиться. Прошу меня простить.
– Да, мой сын. Так что, Хиро-Мацу, как идет подготовка?
Старый генерал, с неизменным мечом в руках, был зол.
– Думаю, все это бесчестно и не нужно. Скоро мы забудем об этом. Мы плюнем на Ишидо и без такого предательства.
Ябу возразил:
– Прошу меня извинить, но без этих ружей и нашей стратегии, Хиро-Мацу-сан, мы проиграем. Это современная война, таким способом мы имеем шанс ее выиграть, – Он оглянулся на Торанагу, который еще не слезал с лошади. – Я слышал сегодня ночью, что умер Джикья.
– Вы уверены? – Торанага притворился удивленным. Он получил эту секретную информацию в день отъезда из Мисимы.