Драматург (Бруен) - страница 65

Потом меня подняли на ноги, провели по лестнице и вывели на улицу. Я несколько раз споткнулся. Если тебя лишают возможности видеть, ты становишься на редкость уязвимым. Открылась дверь фургона, и один из полицейских сказал:

— Осторожнее, Джек

Голос дружелюбный, с усмешкой. Через десять минут мы остановились, мне развязали руки, дверь раскрылась, и меня вытолкнули из машины. Обретя равновесие, я сорвал чехол как раз в тот момент, когда фургон скрылся за поворотом. Я находился недалеко от гостиницы, и на улице, кроме одного студента, никого не было. Он выглядел таким же потерянным, каким я себя чувствовал, на джинсах — следы блевотины. Он изрек

— Ничего себе городишко, а?

И направился в сторону Эйр-сквер.

Я вернулся в гостиницу, поднялся в свою комнату, не встретив никого по пути, и рухнул на кровать. Голова болела, но я не думал, что это что-то серьезное. Теперь я мог сказать Джеффу, что я знаю, о чем он говорил. И кому еще? Ридж? Она скажет, что тут ничего нельзя доказать. Или мне пойти в полицию, к старшему инспектору?

Мы с Кленси были друзьями, в молодости вместе ходили на задания. Моя карьера закончилась, он же добрался до самого верха. В последующие годы наши пути пересекались, и мы были если не врагами, то, по крайней мере, противниками. Кленси относился ко мне с презрением. Когда бы я ни обращался к нему за помощью, он смеялся мне в лицо. Я лег спать, так ничего и не решив. Я зря суетился — старший инспектор сам заинтересовался мною.

Когда меня разбудили, я крепко спал. Пробормотал:

— Какого черта?

Надо мной возвышались два полицейских. Я даже сначала решил, что это снова Пикинеры. Один сказал:

— Одевайся, Тейлор.

Я пытался стряхнуть сон, и второй полицейский показал на подушку со следами крови:

— Лучше возьми это с собой.

В комнате был полный хаос. Они уже обыскали ее. Натягивая на себя одежду, я спросил:

— Не скажите ли мне, что, черт возьми, происходит.

Еще со старых времен я сохранил браунинг, пистолет был спрятан под половицей. Слава богу, обыск был недостаточно тщательным.

Иначе…

По крайней мере, я больше не баловался кокаином и не хранил дома запас дури. В комнате даже не было бутылки виски. Первый полицейский не ответил на мой вопрос, а когда я оделся, рявкнул:

— Пошли.

Второй спросил его:

— Наручники надевать?

Оба взглянули на меня. Когда мы проходили мимо конторки, я покачал головой, и миссис Бейли воздержалась от комментариев. У входа ждала полицейская машина и собралась небольшая толпа. Кто-то крикнул:

— Это бен Ладен?

Они посадили меня на заднее сиденье, и мы поехали. Полицейские мрачно молчали. Из своего собственного опыта службы в полиции я знал, что молчание — предвестник больших неприятностей. В противном случае полицейские бы болтали, если не очень свободно, то, по крайней мере, тихо. Они же молчали, будто боялись скомпрометировать висящее надо мной обвинение. Меня проводили в комнату для допросов и оставили одного. Я поинтересовался: