Его размышления были прерваны Норой.
— Смотри-ка, вон Бичем, — сказала она. — Кажется, он чем-то серьезно озабочен.
— Чем еще, кроме своих драгоценных деревьев, — пробурчал Дрейк.
Действительно, биолог устало брел понурив голову, не замечая ничего вокруг.
— Эй, Бичем! — окликнул его Дрейк. — Не убивайтесь вы так! Даже если деревья не примутся — это не ваша вина.
— Да, но… хотелось бы мне знать, кто их объедает!
— Что?! Как это?
— Видите ли, в процессе посадки я обнаружил несколько сломанных веток. Разумеется, в районе Горячих Озер могли быть штормовые ветры, но они повреждают сучья у основания, а эти обломаны на кончиках!
— Следы свежие?
— В большинстве своем старые, уже затянувшиеся, но есть и недавние. Я вот думаю, может, оградить их колючей проволокой…
Он в отчаянии махнул рукой и побрел дальше. Дрейк задумчиво провел рукой по волосам.
— Я послал сегодня утром запрос в Джиссел Бей. Вообще, конечно, это бред — допустить, что какое-то животное смогло справиться с девятью крепкими парнями.
— Но кто-то же все-таки был на складе, — тихо заметила Нора.
— Вот то-то и оно. А теперь еще эти деревья… Вот что, если наш монстр питается ветками, значит, надо устроить там ловушку!
— Но ты же не веришь в это на самом деле?
— Нет, не верю, — ответил Дрейк.
Тихо сгущались сумерки. Громадная серая туча заволокла небо, простираясь до самого горизонта. Море неистовствовало, словно стая гигантских разъяренных животных, с разбегу наталкивающихся на скалы.
Нора и Дрейк все еще стояли возле здания. Казалось, оба чего-то ждали. Почти все уже вошли внутрь, и только радист все еще крутился возле своей будки.
— Ну что же он медлит! — в раздражении промолвил наконец Дрейк.
Рука Норы коснулась его плеча.
— Я, наверное, бесстыдница, но тоже хочу, чтобы он поскорее зашел — тогда ты сможешь поцеловать меня. Угадала?
Их пальцы встретились…
Внезапно вспыхнул ослепительный свет прожекторов. Нора тихо засмеялась, отодвигаясь.
— Судьба против нас, милый. Мне пора. Попытаюсь сделать вид, что ни капельки не расстроена.
Она вошла внутрь. Дрейк скрипнул зубами в порыве бессильной ярости, но тут же взял себя в руки. Как-никак на высоком служебном посту нельзя давать слабину.
Из мастерской вышел Холлистер.
— Завтра, — ответил он на вопрос Дрейка. — Мы бы справились и быстрее, но самолет, по расчетам, придется поднимать на добрых двадцать метров, прежде чем можно будет опустить шасси.
— Так когда взлетная полоса будет полностью расчищена?
— Дня через два.
Одна из собак, вертевшихся возле механика, вдруг насторожилась и засеменила куда-то в темноту. Через несколько секунд пес гавкнул. Никто не обратил на это особого внимания. Дрейк повернулся было, собираясь идти к главному зданию, когда раздался дикий, леденящий душу визг. Несчастный пес заливался отчаянным лаем, словно человек, охваченный ужасом или предсмертной агонией. Мужчины, как по команде, резко обернулись, готовые броситься в темноту. Дрейк опомнился первым.