Если судить по тому, что он сам рассказывал много лет спустя, да и по собственному схожему опыту, и, главное, по тому, как он это рассказывал, то сегодня смело можно констатировать — не думал. Он не думал, что может не вернуться, он не думал, что может как-то проявить себя в командирском деле. О геройстве, впрочем, он аналогично не думал. Тогда об этом вообще было не принято не то, что говорить, но даже думать.
Одним словом, был мой друг Степаныч, говоря сегодняшним языком, обычным русским мальчишкой, провоевавшим с начала войны и получивший к тому времени пару легких ранений.
Взвод советских танков, три новенькие тридцать четверки, неторопливо переваливаясь, переползли сначала наши окопы, потом немецкие. Мой ребенок, подросток, слушая этот рассказ, представляет себе киношный шквал огня и яростный ответный огонь наших машин, но реальность была совсем иной. Танки просто проползли по местности, и никто по ним особенно-то и не стрелял. Пехотинцы танкового десанта, как сидели на броне, так и продолжали сидеть, с опаской посматривая по сторонам и завидуя танкистам.
Много ли целей было разведано? Наверное, можно было бы рассказать о невероятных боях и о том, как Степаныч пробивался вперед, уничтожая немецкие танки десятками. Однако реальность редко имеет сильное сходство с героическими эпосами. Были выявлены координаты нескольких частей, скорее всего ничего существенного, скорее всего были замечены какие-то группы фрицев, в лучшем случае укрепления или места будущих сосредоточений сил противника. Этот вывод я сделал много позднее, когда уточнять было уже не у кого. Этот вывод я сделал по тому, как неопределенно и с пренебрежением Степаныч упоминал эти цели.
Последняя цель была батарея тяжелых орудий, сообщив о которой рота тут же получила приказ возвращаться. По-видимому, отцы-командиры не слишком рассчитывали на результативность этой разведки. Вот они и тянули до первой существенной цели, дабы можно было отчитаться о результатах и сохранить танки для настоящего полезного военного дела. К слову сказать, Степаныч по-настоящему гордился обнаружением этой батареи.
Но война есть война.
Буквально сразу по получении приказа, взвод был обнаружен. Похоже, что фрицы выслали свои машины наперехват и, к сожалению или к счастью, успели. Одновременно с огнем танков, обстрел начала та самая батарея.
Вообще все произошло так быстро, что танк молодого лейтенанта успел сделать всего один безрезультатный выстрел.
Когда машина загорелась, из нее успели выскочить лишь мой друг и радист. Остальные просто сгорели.