Может быть, и не свадьба десятилетия, но и не совсем заурядное событие. Джина улыбнулась, вполне удовлетворенная тем, как все началось, и напомнила себе, что у нее в этот день тоже есть определенные обязанности.
Вместе с Саймоном она разрезала торт. Потом танцевала. С мужем. И он говорил ей самые лучшие слова из всех, которые только может сказать женщине мужчина...
В конце концов им удалось улизнуть. Впрочем, гости были не в обиде, и веселье продолжалось без виновников торжества.
Пока ехали в лимузине, Саймон вел себя примерно, но едва они остались вдвоем, как он отбросил показную сдержанность.
– Ты довольна? – Саймон устало опустился на край кровати. Он уже сбросил смокинг и теперь пытался вылезти из петли галстука.
– Нет, – ответила Джина.
– Нет?
– Я счастлива, – пояснила она, усаживаясь ему на колени. – Просто счастлива. И еще очень устала.
– Очень? Неужели настолько, что не способна на еще одно небольшое усилие?
– У тебя есть интересные предложения?
– И даже силы для их реализации.
Она улыбнулась.
– Я только приму душ и переоденусь.
– Нет.
– Но почему?
– Потому что я хочу сам помучиться с этими пуговичками, крючками и застежками.
– Ты ведь и с галстуком справиться не можешь, – рассмеялась Джина.
Его рука скользнула под платье, палец зацепил резинку трусиков и потянул вниз.
– Я знаю и короткий путь.
Она посмотрела ему в глаза – огонек желания уже прыгал в расширившихся зрачках.
– Ты представляешь, как пахнет женщина, которая провела на ногах весь день? – Других аргументов не нашлось.
Саймон наклонился к вырезу лифа и втянул воздух.
– Мм... Лучшего афродизиака не найти. – Он еще раз потянул носом. – Хм, что-то новенькое. Какие это духи?
– «Шалимар».
– Впервые о таких слышу.
Джина закусила губу, чтобы не рассмеяться.
– В жизни все бывает в первый раз.
Он запустил под платье вторую руку.
– По-моему, новое не всегда лучше старого. И, знаешь, я все же решил: короткий путь лучше долгого.
Разгоряченная его ласками, Джина торопливо избавилась от платья и туфелек и бросилась на кровать.
– Иди ко мне.
Он опустился рядом и стал покрывать ее шею и грудь жаркими поцелуями, пока оба не начали задыхаться. Потом опустил бретельки бюстгальтера и завозился с застежкой.
– Ну что же ты возишься? – нетерпеливо пробормотала Джина.
Освободив ее от этой детали одежды, Саймон провел рукой по ее атласной коже. Задержался на грудях. Спустился ниже, к кромке кружевных трусиков. Пальцы его принялись неспешно перебирать резинку.
– Возьми меня, – выдохнула Джина. Его ладонь проскользнула под легкую ткань и коснулась пушистого треугольника.