Седой кивнул, перехватывая удобнее автомат, я поднял люк. В подвал заглянула чумазая мордочка - идиот при ближайшем рассмотрении оказался идиоткой лет двадцати.
– Здорово, чуваки, - на вымазанном сажей и кирпичной пылью лице засияла широкая белозубая улыбка. Схватив безумную девицу за отворот старенького латаного комбинезона, я вдёрнул в люк неожиданно лёгкое тельце. Та возмущённо вякнула, но, получив затрещину от Седого, сочла за лучшее промолчать. Я быстро закрыл люк и прислушался. Кажись, пронесло…
– Ты чё, с дуба рухнула, дебилка? - негромко поинтересовался Седой. - Нашла место глотку драть. Откуда такая?
– От блин, я попала. «Долг». Маза фака, - произнесла с бесконечной печалью в голосе юная дева. Пожалуй, я поторопился с возрастом. Двадцати ей точно не было.
– «Свобода», - мрачно констатировал Седой.
Я пробежался взглядом по новой гостье. Седой не ошибся. Ошибиться было просто невозможно. Вышитые «пацифики» на драном, практически бросовом комбезе. «Фенечки» в три ряда на тощих запястьях. Ну и, естественно, алюминиевый лист конопли на шее и несколько стилизованных под безопасные бритвы висюлек с надписями «Пису Пис - Miru Mir», «Да здравствует Свобода» и даже совершенно неуместное «Fuck you self!».
– Тебя как звать-то? - спросил я.
– Я Хип, - охотно откликнулась девчонка и добавила грустно. - От ёкарный бабай, уж попала, так попала…
– Я фигею, - доверительно сообщил Седой.
– Очень приятно. Я Хип.
– Понял уже.
– Лунь. Одиночка, - Представился я. В этот момент в люк тихо поскреблись.
– Ну вот. Начинается, - Седой вздохнул. - Молодец, едрит твою налево. Сейчас эта тварь своих друганов позовёт. Приятного аппетита им пожелай, если успеешь.
– Не, - отрицательно покачала головой Хип. - Это доход какой-то на хвост сел. Обдолбанный на всю башку, но жалко, пропадёт.
– Не зомби?
– Ага, такая я дура, что зомбака от живого не отличу. Откройте ему уже. От, бли-ин…
Ржавый люк уже в четвёртый раз заскрежетал по бетону, и к нам буквально ввалилось тело в засаленной, выцветшей химзащите.
– Благодарствую. - Буркнуло нечто, устраиваясь в уголке и сбрасывая на спину прорезиненный капюшон.
Меня разобрал смех. Закусив губу, я идиотски хихикал, глядя на банку с окурками. Компания в сборе. Одиночка, «Долг», «Свобода» и «Монолит». Вскоре не выдержал и Седой.
– Обкурились, - определила Хип. До неё юмор ситуации ещё не дошёл. Монолитовец хмурился.
– Скажу нашим - не поверят, - отдышался, наконец, Седой, отложив автомат так, чтобы можно было до него дотянуться. - Да хорош уже блинами крыть, пигалица. Не трону.